Евгений Бажанов - Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 19. Часть 24. (окончание). Родные

Вчера опять пришлось понервничать. Пять часов прождали, прежде чем Анюту пригласили на заседание мандатной комиссии вечернего отделения. Но все уже позади. Она зачислена! Вечером отметили это событие в семейном кругу. Все страшно устали, но теперь гора свалилась с плеч, наступило удовлетворение.

После поступления Анюты в МГИМО вновь сосредоточились на переезде мамы из Сочи в Москву. Осенью она вернулась в Сочи, в отпуск к ней подъехала Вика. Мы регулярно перезванивались и говорили об обмене, о том, что его пора форсировать. В канун Нового года мама опять приехала к нам.

Новый, 1981 год, мы встречали все вместе – мама, Вика с семьей, родители Наташи и несколько их друзей. В подмосковном доме отдыха. В столовой, украшенной большой елкой. Всю ночь развлекал публику Дед Мороз, гремела музыка. Мама посидела с нами недолго, плохо себя почувствовала, ушла в номер полежать. Но в целом пребыванием в доме отдыха, расположенном в чудесном лесу, осталась довольна.

28 января отправились с Наташенькой и Анюткой в дом отдыха МИД СССР «Дружба». В своем дневнике я так отразил это событие: «Путевки достал туда с большим трудом с помощью Казакова Ю., который работал с нами в Сан-Франциско.

Отдохнули прекрасно. Дом отдыха находится под Москвой, недалеко от поселка Чкаловский (штаб-квартира космонавтов). Вокруг – сосновый лес, поля, чуть дальше – деревушка. Территория тоже в соснах. Бегали на лыжах, гуляли. Я, можно сказать, почти научился ходить на лыжах, впервые за год получил физическую нагрузку.

Комнаты тоже неплохие: у нас с Натулькой – на двоих, Анютка – в трехместном. В здании – бар на западный манер, по крайней мере напитки западные. Коктейли из них, правда, уже не совсем западные – смеси, которые приняты у нас (из 5–6 компонентов, часто несовместимых).

По вечерам смотрели фильмы, в основном чушь, общались с А. Капицей, которая там отдыхала. Вернулись 8 февраля».

После отдыха возобновили обменные дела. Решили менять сочинскую квартиру (43 м 2) на трехкомнатный кооператив в Теплом Стане, на тот вариант, который появился еще в 1978 году. Мама сказала, что квартира ей нравится. В феврале она вернулась в Сочи складывать вещи. Мы с Наташей обещали подъехать на помощь в наш отпуск (1-15 апреля).

Но, прибыв домой, мамуля резко изменила мнение и попросила поискать другой вариант обмена. Мы в очередной раз осознали, что маме тяжело покидать родное «гнездо» в Сочи.

В апреле мы побывали у мамы и все-таки начали собирать вещи к переезду. Но основную нагрузку взяла на себя сестра Вика: оформила обмен на кооператив в Теплом Стане, послала туда рабочих произвести ремонт. А затем с мужем Толей прилетела в Сочи, там они упаковали все вещи и отправили их в Москву контейнером.

1 июня 1981 года я так обрисовал эту ситуацию в дневнике: «Мамуля еще в Сочи, в больнице – было плохо с ножками, но вроде дела идут на поправку. Часто говорим с мамой по телефону.

Сочинская же квартира уже занята другой семьей. Даже трудно в это поверить, но, увы, такова жизнь. Все течет, все меняется. Мамуленька прожила в этой квартире с 1954 по 1981 год, т. е. 27 лет! В ней росли и мы с Викой. Я въехал в нее в восьмилетием возрасте. А сейчас мне уже почти 35. Смешно и грустно».

В начале июня контейнер с мамиными вещами прибыл в Москву. Мебель при транспортировке, увы, сильно побилась. Но другой нет – расставили эту. Любопытно, что столичные рабочие, когда выгружали мамин скарб из контейнера, поинтересовались, откуда прибыли вещи. Узнав, что из Сочи, очень удивились: «Из такого шикарного города и такая беднота!» Какова была бы их реакция, если бы они узнали, что имущество принадлежало не рядовому сочинцу, а жене мэра самого знаменитого курорта Советского Союза!

Конечно, в советские времена не все начальники жили скромно, кое-кто наживался. Над нашей семьей циники откровенно насмехались. Одноклассник Анатолий Чернокондратенко, превратившийся в олигарха уже при социализме, удивлялся: «Что же твои родители так глупо себя вели, ведь могли же понахапать!» Не понахапали. Прожили сначала в двухкомнатной, потом в трехкомнатной квартире в домах, принадлежавших Управлению сочинских электросетей. Дачный участок с хибарой в горах приобрели уже после выхода папы на пенсию. Личного автотранспорта никогда не имели. Телевизор, новинка в 1950-х годах, появился в нашей квартире гораздо позднее, чем у соседей, работавших продавцами в магазине. Но, конечно, большинство сочинцев жило еще скромнее нас, многие – совсем бедно и убого.