Инесса Ильина - Воплощение XX – XXI. Проза XXI века

О многом разговаривал дедушка со мной: о детских страхах, о конечности жизни земной. На любой вопрос он знал ответ: мог объяснить легко, что смерти нет! «Дедуля, я умру? – „Мы все умрём“ – Зачем же я живу? – „Мы все живём“ – „А как же, без меня, вся эта жизнь пойдёт? Умрёт ли Динка?“ – Динка не умрёт». Попробуй, вот так объяснить безыскусно ребёнку о том, что бессмертно искусство и бессмертны художники в нём!

Дедушка каждый вечер перед сном читал мне по одной главе из книги Осеевой «Динка». Можно сказать, я росла вместе с ней. Динка была моей подружкой в играх и мечтах. «Сарынь на кичку!» – кричала я, подражая Динке и Лёньке, представляя, как вместе с ними взбираюсь на утёс Стеньки Разина.

Мой дедушка, Ильин Сергей Михайлович, обладал чудесным баритоном и абсолютным слухом, прекрасно пел арии из опер, владел художественным свистом, рисовал, лепил для меня зверюшек из пластилина, был непревзойдённым чтецом и рассказчиком. Он родился в 1901 году в семье кузнеца, окончил гимназию, был учеником аптекаря. В октябре 1918, в шестнадцать лет вступил в ряды Красной Армии, где находился бессрочно до марта 1945 года, выйдя в отставку по тяжёлому ранению в звании подполковника.

До 1960 года наша семья жила в старом доме в Сокольниках. Оттуда дедушка ушёл на фронт, туда и вернулся. Мама вспоминает, как маленькой девочкой, смотрела в окно и вдруг увидела: её папа, мой дедушка, возвращается домой с войны, живой!!! С палочкой, с рюкзаком и чемоданчиком в руке.

С 1946 года дедушка работал в отделе соц. обеспечения, помогал людям. Был человеком скромным, добрым, немногословным. Дома часто напевал и насвистывал, прохаживаясь по комнате, военные песни: «Вечер на рейде», «Дымилась роща под горою», «Солдаты в путь». Я подпевала ему и знала их все наизусть, поэтому, вместо кукол играла в военные игры. Через много лет на экраны вышел фильм «Офицеры», жаль, что дедушка его не увидел, ведь именно таким, как герои фильма, был он – настоящим русским офицером.

Замешано на памяти родство. Безвременье страшнее расстояний. Печалит не вселенной колдовство, а неизбежность встреч и расставаний. В наш старый сад мне больше не войти. Заблудшие, в огне не знают брода. Тропинка детства – ниточка в пути в тот сад, где прорастает Древо Рода. Да что там говорить, родная кровь, две бабушки, родные сёстры деда, Хранительницы – Вера и Любовь, и Память, и Бессмертье, и Победа! Замешано на памяти родство…

Мой отец, простой прозаик, не читал мне с детских лет, ни стихов про глупых заек, ни рождественский сонет. Так в кого же я – поэт? Сны и реальность, явь и фантазия переплетаются в жизни земной. Как получилось, Россия – Азия в одном воплощенье связались со мной? Ангелы Света внушили поэту родственной связью меня поддержать. Соприкоснулись две части света, чтоб мою маму отцу повстречать.

Мой второй дедушка – народный поэт Узбекистана, драматург, Сабир Абдулла. Поэт Сабир Абдулла родился в 1905 году. Из литературных и биографических источников я узнала, что его отец был писарем, очень образованным человеком, блестящим шахматистом. Его мама писала стихи и научила сына рано читать и писать. Под её влиянием у Сабирджана с раннего детства появилась тяга к поэзии. Сестра и тётя моего деда тоже были поэтессами, писали газели под псевдонимами «Ногирон» и «Осиё». Поэтическая династия моего деда начинались по женской линии, так вот в кого я поэт!

Когда мне исполнилось семь лет, мы с мамой поехали к нему в гости в Ташкент, потому что дедушка очень хотел, чтобы мои мама и папа помирились. Дедушка Сабир при рождении дал мне второе имя, Наргиз, в честь знаменитой индийской актрисы. Вернувшись в Москву, я описала наше путешествие в стихах, которые дедушка сразу же опубликовал в детском ташкентском журнале, вместе с моей фотографией. Журнал долгие годы хранился у нас дома.

Через несколько лет вновь прилетела весточка из Ташкента: отец сообщал, что мой дедушка Сабир умер. Ещё отец сообщал, что дедушка оставил мне свои литературные труды, в надежде, что я продолжу традицию и тоже стану поэтом. К сожалению, со стороны отца было одно невыполнимое условие: я должна была переехать в Ташкент навсегда и расстаться с мамой.

Я по крупицам собираю то, что начертано судьбой. Что отрицала – принимаю, что нахожу, беру с собой. С бесстрашием первопроходца, копаясь в вечности условной, как жемчуга на дне колодца, ищу обрывки родословной. И вот она, моя победа, казалось – несоединимо, но два моих великих деда хранят историю, незримо! Одно звено и два начала, миг, единение, истоки, любовью в сердце зазвучало и пролилось стихами в строки.