Кен Маккензи - Тайная жизнь морга. Откровения гробовщиков

Мы последовали за ней. Идеального порядка в комнатах не наблюдалось, но и захламленными они не выглядели. Дом казался жилым, и в воздухе витали ароматы свежей хвои и праздничных свечей. Сью и ее супруг были достаточно пожилыми, чтобы иметь внуков, – по пути нам попадались обрывки упаковки от детских подарков. Мы втроем подошли к спальне в задней части дома, Гарольд немного отстал. Помещение, как мне показалось, когда-то служило верандой. Мы вошли внутрь.

Отец Сью лежал на ветхой койке вроде раскладушки. Со стороны он казался каким-то комком, завернутым в белое. Даже сама кровать подчеркивала миниатюрность усопшего. На стене поблескивало распятие, но в остальном комната напоминала кладовку, чем она, возможно, и являлась когда-то.

– О, папа, – выдохнула Сью, резко опустившись рядом с покойным на хлипкую кровать.

Едва она села, раздался душераздирающий крик. Он прозвучал громче военного горна. Это был звук из преисподней.

Меня буквально парализовало, и (помню как сейчас!) кровь застыла у меня в жилах. Сью вскочила, будто ее ударили током, и отбежала в дальний угол комнаты.

Я бросил взгляд на дядю. За годы работы похоронщиком этот человек видел все. Однако в тот момент и он выглядел как контуженный солдат. Разинув рот и выпучив глаза, он явно хотел дать деру, но, как и я, замер на месте, потрясенный воплем мертвеца. Я не слишком религиозен и не склонен к предрассудкам, но, стоя в той комнате, почувствовал, как сквозь меня прошел мощный поток энергии.

За годы работы похоронщиком этот человек видел все. Однако в тот момент и он выглядел как контуженный солдат. Разинув рот и выпучив глаза, он явно хотел дать деру…

Гарольд, находившийся позади нас в коридоре, был единственным, кто умудрился сохранить самообладание. Он вошел, опустился на колени и вытащил из-под кровати орущего черного кота. Когда Гарольд отпустил его, тот повалился на пол, извиваясь и продолжая верещать.

– О боже! С Ридли все в порядке? – воскликнула Сью и бросилась к животному.

– Твой отец умер, подумай о нем, – сдержанно сказал Гарольд. – А я позабочусь о Ридли. С этими словами он поднял голосящего кота и вынес его из комнаты. Мы с дядей пробормотали какие-то слова о «бедном котике», на самом деле пытаясь скрыть свой испуг.

Тело мы перевезли без каких-либо сюрпризов, а добравшись до места, какое-то время не выходили из машины.

– Мне показалось… показалось… – выдавил я, но так и не смог закончить фразу.

Дядя ничего не сказал и просто перекрестился.

На следующий день Сью и Гарольд прибыли в похоронное бюро для участия в подготовке к похоронам. Ридли был с ними. Они возили кота в ветеринарную клинику, где ему наложили гипс на сломанную лапу. Дядя настоял, чтобы бедное животное принесли в офис, а не оставляли мерзнуть в холодном салоне автомобиля. Было печально и комично одновременно наблюдать за спасенным существом, которое в явном возбуждении перемещалось со своей костяной ногой по офису, пока его хозяева давали распоряжения.

И по сей день при виде черной кошки в моей голове сразу всплывает воспоминание о той холодной ночи, когда я услышал крик покойника.

Мне снилось, что я опаздываю на урок. Звонок все звенел и звенел, а я никак не мог добежать по коридору до двери, чтобы успеть в класс вовремя. И тут я проснулся.

Реальность была намного, намного хуже. Рядом с кроватью надрывался телефон. Я несколько раз моргнул, пытаясь разглядеть время. Это был один из тех старых будильников с перекидными цифрами. Барабан повернулся, и я увидел время: 4:17.

Я чертыхнулся, и меня передернуло. Казалось, рот забит ватой и сигаретными окурками. Рядом со мной шевельнулась девушка, с которой мы познакомились на вечеринке. Ее имени я не помнил. Телефон снова зазвонил. Пришлось снять трубку. «Слушаю» – рявкнул я.

Это был мой босс. Поступило сообщение о смерти.

Я записал адрес и бросил трубку. Снова выругался, на этот раз в полный голос, и откинулся на подушку. Огни города проникали в комнату через незанавешенные окна и скользили по потолку. Я попытался сфокусироваться на полосках света, но это не помогло. Вчерашняя вечеринка, затянувшаяся до утра, удалась, причем даже слишком. В последний раз я узнавал время всего пару часов назад, а потом мы с моей знакомой предавались страсти. Я поспал максимум час.

«Идиот! Идиот!» – мысленно проклинал себя я. Ведь прекрасно знал, что нельзя слишком много пить во время дежурства, но одна водка с содовой следовала за другой, и вот уже пошел вразнос. Я отбросил простыню и, взяв волю в кулак, встал с постели. Спотыкаясь и лавируя среди деталей одежды, валявшейся на полу, я включил свет в ванной. Тело под простынями оставалось неподвижным.