Леонид Дроздов - Петр Машеров - падение вверх

Однако пока эти обстоятельства карьерному росту Петра Машерова не мешали.

С детства нас приучают, что белорусы — самая работящая, самая толерантная, самая доброжелательная и дружелюбная, самая читающая, самая продвинутая нация на территории бывшего СССР. Нынешний президент Беларуси и вовсе прославился афоризмом, что белорус — это русский, только со знаком качества [273] Взгляд [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://vz.ru/news/2016/9/12/832052.html. . Однако думается, что эта сентенция еще машеровских времен. Знаете, мой снисходительный читатель, чем больше я взрослел, тем более критично воспринимал такие утверждения. Порой не надо далеко ходить, стоит понаблюдать за отдельными представителями нашей нации со стороны — и картинка вырисовывается неприглядная. Что мы часто видим, стоя, например, в очереди в поликлинике или на погранпереходе? Наглую ложь, изворотливость, театральные припадки, работу локтями. Любой способ хорош, лишь бы поскорей достичь желанной цели — обойдя впереди стоящих, всеми правдами и неправдами пробиться в закрытую, но такую притягательную дверь. Терпеливо ждать положенного часа готовы немногие.

То же было и в советской партийной борьбе. Например, выступая против назначения первым секретарем ЦК КПБ (б) Михаила Зимянина, коммунисты-белорусы использовали не только его же оружие — «беларускую мову», но и самого знаменитого на тот момент белорусскоязычного писателя и поэта Якуба Коласа. Живой классик белорусской литературы, которого большой друг Петра Машерова Иван Климов вынудил вступить в партию, был использован как таран против своего же соплеменника. С точки зрения национальной принадлежности как раз за кандидатуру Зимянина (местный, белорусскоязычный, партизан) должен был выступать Колас, а не за русскоговорящего Патоличева. Явно, поэту приходилось гнуть линию партии. Ему-то самому по большому счету какая разница, кто окажется на самом верху в партийной иерархии? Изменить расклад он вряд ли мог: в любом случае выбирать приходилось из коммунистов. А коммунистическая партия, не думаю что была для него чем-то необходимым. В своей речи Якуб Колас умудрился даже не вспомнить о постановлении ЦК КПСС, а в перерыве подошел к Патоличеву и публично пожал ему руку [274] Патоличев Н. С. Совестью своей не поступись. М.: Сампо, 1995. С. 210, Алексейчик Я. Совестью своей не поступись [Электронный ресурс] // Друзья — Сябры. Режим доступа: http://xn — btbhm8bdfn1ff7ac.xn — p1ai/2016/12/1130/. . Такой демарш был весьма показателен: белорусская интеллигенция на стороне человека, определенного в жертвы. Вероятнее всего, это рукопожатие не просто эмоциональный порыв, а точно срежиссированный ход местных партийных функционеров. Дело в том, что Н. Патоличеву еще в тот момент, когда его вывели из состава ЦК КПСС, стали понятны дальнейшие действия Москвы. Возглавлявший в те годы ЦК КПСС Н. С. Хрущев, к которому Патоличев поехал на беседу, никаких объяснений не принял. Все было решено заранее.

И тогда Николай Семенович произнес слова, которые можно охарактеризовать и как смелость, и как наглость. Он заявил, что Пленум ЦК КПБ (б) поддержит его, а не Зимянина. Вот именно с этой точки зрения и понятно появление на трибуне Пленума Якуба Коласа. Все было просчитано, все роли расписаны. А Якуб Колас всего лишь как Deusexmachina — бог из машины, неожиданно появляющийся и наносящий разящий удар.

Несомненно, Машерову в этой партии следовало обеспечить единство мнения среди подчиненных ему комсомольцев. В благодарность за поддержку Н. Патоличева на Пленуме ЦК КПБ (б) летом 1954 года Петра Машерова повышают в должности. Он начинает карьеру по партийной линии. Его избирают (читай — назначают) на должность второго секретаря Минского обкома партии.

Первым лицом в Минской областной партийной организации в то время был Леонид Лубенников. Этот русский, как и Николай Патоличев, остался в Минске после войны. Карьеру начинал в БССР партийным организатором ЦК КПБ (б) на Минском тракторном заводе. Затем был вторым секретарем Минского горкома партии. После этого работал первым секретарем Бобруйского обкома КПБ (б). А в сентябре 1953 года занял место Кирилла Мазурова, став первым секретарем Минского обкома КПБ (б). Вот так потихонечку начиная с 1946 года Лубенников продвигался по карьерной лестнице. Он был всего на восемь лет старше Машерова.

Сам Лубенников в новой должности находился меньше года. Работы у него по сравнению с прежним первым секретарем прибавилось. Перед ним открывались широкие перспективы, хотя времена были неспокойные. В 1953-м умер Сталин, затем арестовали и расстреляли Лаврентия Берию. Но для Лубенникова год был неплохим, можно было проявить себя.