Леонид Дроздов - Петр Машеров - падение вверх

С питанием еще некоторое время было трудно. Семья Машерова тогда насчитывала пять человек. Его младшие сестры Ольга и Надежда учились, а Полина воспитывала маленькую Наташу. Работал один Петр, и только у него была продуктовая карточка, у всех остальных — иждивенческие, на которые давали пару баночек каши-концентрата, изредка — банку тушенки на целый месяц. Поэтому, как утверждает Ольга, питались они в основном супами, борщами, кашами и картошкой [252] Пронько О. М. Указ. соч. С. 167. . Нередко все это однообразие разбавлялось куском мяса из лендзизовской (американской) тушенки, которой в качестве НЗ были завалены все военные склады Советского Союза, и куском сыра местного производства.

Зато семья Машерова могла похвастаться роскошью, недоступной для простого народа. Им установили телефон! Проблемы с телефонизацией квартир, как, собственно, и с наличием этих самых квартир, простые граждане испытывали вплоть до развала СССР в 1991 году. Конечно, номенклатурный аппарат эти проблемы обходили стороной.

Подтверждение того, что телефон в квартире Машеровых был, есть в воспоминаниях Полины Андреевны. Как-то после смерти Машерова она рассказывала:

«Только раз, когда Машеров работал в комсомоле, уже в Минске, вместе сходили в кино. Он позвонил мне и предложил сходить посмотреть фильм. Я разволновалась. Дочь была маленькая, поэтому никуда, кроме рынка, отлучаться не удавалось. Оделась… и по привычке схватила бидончик. Смешно, но только у входа в кинотеатр „Центральный“ заметила, что держу в руках этот несчастный бидон» [253] Антонович С. Петр Машеров. Жизнь. Судьба. Память. Минск: Юнацтва, 1998. С. 22, 23. .

Нередко Машерову приходилось выступать перед рядовыми комсомольцами. В послевоенные годы в белорусской столице велось строительство двух заводов-гигантов: автомобильного и тракторного. На стройках работала в основном молодежь, и они были объявлены комсомольскими. Туда Машеров часто наведывался. Как утверждает его сестра, Петр Миронович очень гордился энтузиазмом комсомольцев [254] Пронько О. М. Указ. соч. С. 167. . Он любил повторять:

«Одно из непременных условий настоящего героизма — это если обычную, что ни есть рядовую обязанность молодой человек выполняет старательно, добросовестно» [255] Там же. С. 168. .

Когда семья Машерова проезжала через эти рабочие поселки, следуя за город, в Стайки (там был организован зимний спортивный лагерь, а летом финские домики служили дачами для работников ЦК ЛКСМБ), он с гордостью показывал своим родным новостройки и лицо его озаряла радостная улыбка. Как говорится, система функционировала, партия и комсомол управляли — народ на радость им трудился. Машеров искренне и не по-детски радовался всему этому. Его окрыляла личная причастность к великим делам. Возможно, часть этих успехов он ставил себе в заслугу, считая, что именно его пламенные и насыщенные коммунистическими лозунгами речи вдохновляют молодежь на трудовые подвиги.

Соглашусь, и определенный энтузиазм, и даже идейность имели место. Но, с другой стороны, разве у этих парней и девушек был выбор? Нужно было как-то жить. Вот они и выполняли свою работу — ответственно, качественно, надежно, не хвастаясь, не трубя об этом на митингах, не заваливая заметками газеты. Просто каждодневно делали то, что умели.

А Машеров в это время методично оттачивал идеологическое мастерство, совершенствовался в жонглировании советскими словесными штампами. К концу жизни его настолько затянуло ораторство, что зачастую он переходил все границы разумного, превращая свои выступления в низкого пошиба театральные действа. Порой они вызывали невольный смешок в зале. Вероятно, Машеров искренне считал, что вершить великие дела без коммунистического словоблудия никак нельзя. Но он всего лишь действовал в рамках сталинской системы. Менее статусные копировали более статусных в гонке за лидером и в надежде занять со временем более теплое местечко, — и он вполне себе в этом преуспевал.

В противовес моей скептической позиции Ольга Пронько утверждает, что ее брат много работал. Даже приезжая на дачу в Стайки. Там он в основном читал и писал. Все время был озабочен, все думал о делах, не было у него ни отпуска, ни выходных [256] Пронько О. М. Указ. соч. С. 167. . Сдается мне, комсомольцы, возводившие корпуса автомобильного и тракторного заводов, тоже не отказались бы так поработать — на природе, в финском домике в нескольких километрах от Минска или на заднем сиденье служебного автомобиля с личным водителем. (Сам Машеров автомобиль не водил — ни к чему осваивать это ремесло тому, кого и так всегда довезут к месту назначения.) Кстати, Ольга, подробно расписывая путь-дорогу из Минска в Стайки, об автомобиле умалчивает.