Виктор Иванов - Мальчишки в бескозырках

— Аппараты товсь!

Все затаили дыхание.

— Пли!

Вздрогнула под ногами палуба. Это значит — торпеды вышли из аппаратов и устремились к цели. Через несколько секунд раздались звуки взрывов. Позже мы узнали, что потопили крупный транспорт, шедший в Германию с важным грузом.

Сразу же после атаки фашистские корабли как саранча кинулись в нашу сторону. Тут и там начали рваться глубинные бомбы. Некоторые рвались рядом с лодкой. От близких взрывов она подпрыгивала, как мячик. Кое-где через сальники и швы внутрь корпуса стала проникать вода. А корабли все продолжали кружиться над лодкой. Все, что могло шуметь в отсеках, было отключено. Работали только электродвигатели, да и то их включали тогда, когда рвались глубинные бомбы.

Оторвались мы от немецких сторожевиков часа через три. И все это время наш командир искусно маневрировал в кипящей от взрывов пучине. Наконец бомбежка прекратилась, стихли винты вражеских кораблей. Выждав некоторое время, мы всплыли, и, пока заряжали батарею, матросы по очереди вылезали в ограждение рубки подышать свежим воздухом. После боя воздух казался особенно сладким и чистым. Ну, а потом потопали домой…

— Товарищ боцман, капитан третьего ранга, с которым я здоровался на лодке, это и есть Кабо?

— Нет, прежний наш командир недавно пошел на повышение. А это новый — капитан третьего ранга Ветчинкин. Мы с ним в поход впервые пойдем.

— Красивая у вас лодка, выглядит, как новая.

— Красивая, говоришь? Ты бы посмотрел на нее, когда мы из похода возвращаемся. Краска облуплена, корпус покрыт ржавчиной, вмятины от глубинных бомб… Это мы сейчас ее, родную, всю выдраили и выкрасили, в поход готовимся. И вообще-то, я должен тебя немного разочаровать. Жизнь моряка, да еще подводника, красива только с берега. А в море это постоянная опасность и напряженный труд. Одно форсирование минных заграждений и противолодочных сетей чего стоит. Сидишь в отсеке и прислушиваешься, как по левому борту или по правому скрежещет минреп о корпус.

— А что такое минреп?

— Ну, это стальной такой трос, который удерживает мину на якоре. Если минреп за что-то на лодке зацепится, сразу же подтянется к борту и мина. Расколется склянка с кислотой в рогульке, замкнется цепь взрывателя — и, как говорится, будь здоров, в смысле наоборот. Вот почему так и вслушиваешься в этот скрежет. Иногда кажется, что чья-то огромная рука ощупывает наружную обшивку лодки, скребется в задраенные люки. Должен тебе сказать, что при таких звуках кровь в жилах стынет, ведь смерть — вот она, рядом. Тут уж все зависит от искусства командира. То стоп даст, то руль чуть вправо или влево. Лодка медленно движется вперед, и вот уже минреп отполз куда-то на корму. Дыхание, брат, от напряжения перехватывает, весь по́том покроешься, пока пройдешь минное поле. Мечтаешь только об одном: чтобы минреп не зацепился за кормовые рули глубины или винты. Зато как продерешься сквозь минные заросли, так будто заново родишься, никакой бой не страшен.

Фашисты, боясь наших лодок в Балтийском море, буквально напичкали залив минами; плавали они там, как клецки в супе. Да еще стальные сети повесили — до самого дна.

Боцман задумался, потом потянул пустую трубку, улыбнулся и сказал:

— А вообще-то все нормально. Не мы, а мины должны нас бояться. Вот в прошлом году командир «Щ-303» капитан третьего ранга Травкин Иван Васильевич десять суток пробыл на минном поле — батарею заряжал.

— А зачем на минном поле? Ведь мог взорваться?

— Деваться некуда было. Со всех сторон обложили, повредили лодку, несколько суток лежали они на грунте, а всплыть для зарядки батареи и вентиляции нельзя — кругом немцы. Вот и придумал Травкин заряжать аккумуляторы на вражеском минном поле. Туда корабли противника войти не могли. Ничего, целехоньки остались… Вернулись гвардейцы в Кронштадт. Экипажи кораблей при встрече лодки кричали: «Ура!» Ведь фактически вернулись они с того света: гитлеровцы уже по радио объявили о ее потоплении. Не по зубам оказался немцам «Ерш» — у «Щ-303» имя такое. Застрял «Ерш» у них в горле.

Вот такие у нас в бригаде герои! Правда, не повезло в прошлом году: две «Щуки» при прорыве заграждений погибли. Командиры были у них золотые. Один капитан второго ранга Осипов чего стоил. Герой Советского Союза.

Ну ничего. Мы еще отыграемся. Теперь, когда немца от Ленинграда отогнали, выход нам в Балтику открыт. Поквитаемся за своих погибших товарищей.

Забегая вперед, могу сказать, что слова боцмана оказались пророческими. Только за три месяца 1944 года и четыре месяца 1945 года подводники Балтики уничтожили пятьдесят четыре транспорта противника общим тоннажем 182 449 тонн.