Эдиге Валиханов - Кенесары

Дружеские отношения связывали с Кенесары и другую, достаточно противоречивую фигуру национально-освободительного движения в Казахстане в 40-50-е годы XIX века — Есета Котибарова. Конечно, для того общества, в котором жили и Жоламан, и Есет, и Кенесары, очень важным являлось то, чтобы их идеи и решения были признаны другими султанами. Именно с этих позиций они рассуждали, поднимая народ на национально-освободительную борьбу за казахское государство в традиционном духе, который был завещан предками. Для Кенесары важнейшим делом было формирование воинских соединений, которые могли бы упорно вести оппозиционную борьбу с царским режимом. Для Есета Котибарова важно было, чтобы казахи занимались земледелием, чтобы они использовали земледельческие орудия труда, которые в то время начали проникать в Казахстан. Для таких людей, как Есет Ко-тибаров и Кенесары Касымов, главным было то, что Казахстан они хотели видеть в том состоянии, в каком он должен был бы достойно занимать свое место в мировой цивилизации. Не вина их, а беда состояла в том, что они не могли уяснить для себя некоторые особенно важные моменты из жизни цивилизованных государств.

Достаточно интересные взаимоотношения были у Кенесары Касымова и с руководителем борьбы против кокандского насилия в присырдарьинских землях Жанкожой Нурмухамедовым. Именно Жанкожа, Есет и Кенесары составили плеяду руководителей национально-освободительной борьбы, которая подняла на новый уровень национальное самосознание казахов, хотя и с различных сторон. Для Жанкожы и Кенесары важными были их личные взаимоотношения. Как один из самых известных батыров и авторитетных людей в степи Жанко-жа вел переговоры с Кенесары Касымовым, очень часто в этих переговорах они достигали определенных решений, благодаря которым по присырдарьин-ской территории могли передвигаться многие роды, подчиненные Кенесары Касымову, и, наоборот, в случае необходимости Кенесары Касымов оказывал помощь родовым структурам присырдарьинских земледельцев.

Важным обстоятельством являлось то, что приверженцы и сторонники Кенесары понимали масштабность его политических идей, и потому перед любым передвижением Кенесары высылал своих представителей, и они разъясняли родоправителям, беднейшим людям степи свои позиции и требования. Поэтому Кенесары Касымов пользовался огромным авторитетом не только среди своих близких родственников и тех аулов, которые были под его началом, но и среди всего казахского народа. С полным правом можно говорить о том, что он был последним ханом всех казахов.

Ханство признавали и родоправители, и бии, и даже противники хана Кенесары. Конечно, администраторы из Оренбурга и Омска хотели бы видеть перед собой лишь угодливого султана, не очень дальновидного, не очень умного и не очень распорядительного хозяина своих земель. А приходилось иметь дело с очень дальновидным, умным и серьезным политиком, который имел массу приверженцев среди всех слоев общества. Они и составляли его главную и непобедимую силу. И то, что от него отказались многие родовые структуры, это, конечно, и повернуло само движение на спад.

Иметь очень влиятельных сторонников в различных родовых структурах, иметь замечательных батыров, военачальников, преданных своему делу, важно всегда, но вместе с тем необходимо было иметь своих сторонников среди казахского населения, среди тех людей, которые составляли основу его государства, основу его бытия. К сожалению, в этом плане у Кенесары были и неудачи. Например, как было отмечено, под влиянием агитации со стороны его противников, администраторов и карательных мер от него стали отходить большие родовые структуры. И в конце концов при нем остались те люди, которые с самого первого дня вышли с ним на эту борьбу, то есть преданные идеям государственности, даже, может быть, не столько самой государственности, сколько самому хану. Но надо учитывать и другое. При создании своей государственности, не только в рамках империи, но независимого характера, Кенесары Касымов и его приверженцы очень смутно себе представляли дальнейшее ее существование — как это государство должно было функционировать, в каком виде оно должно было состояться на этой земле. Первоочередные, каждодневные задачи борьбы против военных сил противника часто выходили на первый план, становились главным началом, за которым уже не было видно самой государственности. И потому, конечно, у Кенесары-хана не могла состояться государственность в той самой традиционной форме, за которую ратовал он и его приверженцы.