Александр Черваков - Две стороны. Часть 3. Чечня

Метрах в ста от 157-го, также у арыка, занял позицию 158-й танк, между танками расположилось мотострелковое отделение. На берегу другого арыка, невидимый за густым камышом, стоял 172-й танк третьего щербаковского взвода. Танки командира роты, первого танкового взвода и вернувшегося второго расположились на берегу канала с перекинутым через него в стороне подвесным железным мостом. Грунтовая дорога через мост вела в направлении крыш селения, прятавшихся за начавшей желтеть зеленью деревьев. К вечеру второй мотострелковый батальон и приданная ему первая танковая рота, окопавшись, заняли оборону на окраине станицы Новощедринская.

Отвал для самоокапывания на 157-м был оторван еще в горах Дагестана "умелыми" действиями капитана Пермякова, поэтому окоп для него отрыл танк № 172, под управлением недовольного механика-водителя Марченко – ему еще предстояло вырыть окоп для своего танка. Наконец 172-й укатил в сторону своего расположения, где уже что-то жарили на костре остальные члены его экипажа – сержанты Гирин и Стеценко.

Обухов загнал танк в пахнувший свежевырытой землей окоп и заглушил двигатель. Справа над башней нависали ветви начавшего желтеть дуба, по левую сторону далеко вперед тянулась густая чаща камыша, которым густо поросли берега арыка. Сзади тоже высились его высокие желто-зеленые стебли, а впереди заросшее сорняками поле с чернеющей вдали лесополосой. Пока Щербаков рисовал карточку огня танка, то и дело приникая к командирскому прицелу, Кравченко и Обухов развели костер и принялись разогревать осточертевшие всем консервы сухпая.

Когда почти стемнело, Щербакова вызвали на собрание командиров взводов танковой роты. Лейтенант Абдулов "нарезал" задач на следующий день, в том числе приказал осушить наружные баки – перелить из них солярку во внутренние, вырыть окоп для дополнительного сектора обстрела, почистить оружие. Дежурного по караулу назначать не стали – приказ: «каждому экипажу самостоятельно дежурить на своей позиции».

«На "мабуту" надежды нет. – сказал лейтенант Абдулов про пехоту. – Эти обезьяны спят на постах постоянно, поэтому охрану осуществлять силами экипажа и командирам взводов самостоятельно проверять свои танки. Пароль на сегодня по батальону "восемь"».

Собрание закончилось. Лейтенанты еще чуть поговорили, в основном о завтрашних делах. Абдулов рассказал, как ходил с командиром 4 МСР Димой Кушнировичем и контрактником из разведвзвода в Новощедринскую за сигаретами и что в селе не очень-то дружелюбно настроены – сигареты продавать отказались. Продавец чеченец демонстративно собрал разложенные на лотке сигаретные пачки, посоветовав купить сигареты "у себя в расии, вася" и "вабще чо приэхали, кто вас звал".

К своему танку Александр возвращался в полной темноте, спотыкаясь о невидимые кочки и коряги, периодически отвечая на окрики часовых.

– Стой, три! – раздавалось в ночи.

– Пять, – отвечал Щербаков, мысленно сложив 3 и 5, чтобы получить пароль 8, и продолжал брести в сторону, где прятался в окопе 157-й.

На ужин остывшая рисовая каша с тушенкой и кисловатый отвар из ягод терна, в изобилии растущих по берегам арыка.

Щербаков, не надеясь на Обухова с Кравченко, решил первым заступить на дежурство, хотя, как офицер, имел полное право этого не делать. «Простою, сколько смогу, – подумал Александр, – а потом разбужу кого-нибудь дальше стоять».

Ночи стали прохладные, а тут еще новая напасть – огромные комары, полчищами вьющиеся над арыком. Чтобы хоть как-то спастись от жалящих насекомых, лейтенант застегнул все пуговицы на камуфляже, поднял воротник, надел на голову шерстяную камуфлированную маску с узкой прорезью для глаз, закрыв шею. В завершении он раскатал не по размеру длинные рукава, полностью спрятав туда руки и, наполовину высунувшись из командирского люка, стал вглядываться в кромешную темноту. На едкий дым дешевых сигарет, выданных днем по пачке на человека, комары никак не реагировали. Сзади на трансмиссии, не обращая внимания на жалящих паразитов, храпели наводчик и механик-водитель.

Периодически Сашка нырял в люк, включал прибор наблюдения командира ТКН-3Б и пытался что-нибудь рассмотреть в черно-зеленом мельтешении. Под утро Щербаков с трудом разбудил на дежурство наводчика Кравченко. Тот нехотя перелез с теплой трансмиссии в свой люк. Выкурив очередную вонючую сигарету, Щербаков завернулся в расстеленный на трансмиссии спальник и сразу заснул, не снимая маски с лица. Убедившись, что командир спит, Кравченко поудобней устроился на своём узком сиденье и тоже продолжил прерванный сон.