Тиффани Дженкинс - Чистый кайф. Я отчаянно пыталась сбежать из этого мира, но выбрала жизнь

– У кого из вас, мерзкие сучки, завелись гниды в волосах?!

Очевидно, кто-то уже ее предупредил.

– В пятой камере. У дылды очкастой. Уберите ее отсюда, мисс Нокс, вши никому не нужны.

Все девушки смотрели на меня с отвращением на лицах, включая саму Нокс.

– Идем. Не приближайся ко мне, просто иди к двери, – велела она, указывая на выход. Все видели меня, все знали, что происходит, и все были чертовски из-за этого злы.

Отсутствие сострадания шокировало; они обращались со мной, как с бешеной собакой.

Когда Сара пошла вслед за мной к выходу, Нокс выкрикнула за ее спиной:

– Не знаю, куда это ты направилась, Карнвелл, но здесь приятелей нет! Тащи-ка свою задницу к себе в камеру.

То, что на это сказала Сара, заставило меня споткнуться на ровном месте:

– У меня тоже вши, мисс Нокс. Меня тоже нужно лечить.

У меня было такое ощущение, что сердце сейчас взорвется. Эта девушка только что выдала себя перед всеми, чтобы прийти мне на выручку. Я лишилась дара речи.

– О дьявол, нет! Идите! Поторапливайтесь, быстро вон отсюда! Силва отведет вас в медицинский блок, – сказала Нокс, с отвращением передергиваясь и рефлекторно почесывая голову. – Из-за вас, мерзких сучек, и мне захотелось пойти провериться.

Мы с Сарой вошли в медблок, и несколько охранников встретили нас презрительными взглядами.

– Не заводи их сюда, гони прямо во временную камеру номер два, – сказал кто-то Силве, имея в виду нас. Я слышала, как они переговариваются: строят версии насчет того, как мы обе могли заразиться вшами, какие мы омерзительные, и, мол, если бы мы не шлялись по улицам и не спали в придорожных канавах, то у нас не было бы таких проблем.

Как же мне хотелось сказать им: заткнитесь, мать вашу! я была здесь два месяца, и, должно быть, вшей принес с собой кто-то другой . Но обращение к охране в неуважительном тоне было прямой дорогой в карцер, а я скорее съела бы вошь, чем стала нарываться на одиночное заключение.

Когда за нами закрылась дверь, я улыбнулась Саре так широко, что у меня заболели щеки.

– Не могу поверить, что ты это сделала! У тебя же нет вшей, правда? – спросила я ее.

– Нет. Но я не могла отпустить тебя сюда одну. Кроме того, нынче День святого Валентина. Я подумала, что надо устроить нам двоим романтический выходной, – отшутилась она.

Я расхохоталась, но мой смех тут же прервался, когда кто-то застучал в окно.

– А ну, заткнулись там! Во вшах нет ничего смешного.

Я закатила глаза и снова повернулась к Саре:

– Святые угодники, что, правда, Валентинов день? Я совершенно об этом забыла. И только что поняла, что уже провела День благодарения, Рождество, Новый год, а теперь еще и Валентинов день за решеткой. Бля, чувиха, какой же это отстой!

Дверь распахнулась, охранница зашвырнула в нашу камеру две коробки средства от вшей и тут же захлопнула дверь снова. Наверное, боялась, что наши вши спрыгнут и набросятся на нее, если она хоть на секунду оставит ее открытой.

– Ну, Тифф, тут хорошо что? Что это последний праздник, который ты проведешь здесь, и я уже спланировала для нас чудесный денек. Мы начнем с того, что будем любовно выбирать гнид со скальпов друг друга. Затем взобьем в густую пену это крайне токсичное средство от вшей и намылимся им везде, после чего последует романтическое омовение из шланга, который будет держать какая-нибудь невезучая охранница; о, это будет невероятно! – пропела Сара, подбирая коробки с пола.

У меня давным-давно не было настоящей подруги. Такой, которая не стала бы использовать меня и не ожидала бы взамен ничего, кроме дружбы. Сара была хорошим другом, и в этот момент я чувствовала невероятную благодарность за то, что встретила ее.

У меня давным-давно не было настоящей подруги. Такой, которая не стала бы использовать меня и не ожидала бы взамен ничего, кроме дружбы.

После того как мы с Сарой разделись, обработались и были окачены водой из шланга, нас вернули в общий блок. Заключенные пялились на нас во все глаза и пятились, когда мы проходили мимо. Меня так и подмывало начать бегать по блоку, обнимать всех и трясти волосами, но я решила, что лучше этого не делать.

– Вшам капец, ребята, можете снова играть в карты и занюхивать таблетосы от головной боли. А здесь смотреть не на что, – отбрила соседок Сара, когда мы вошли в камеру.

– Эй, огромное тебе спасибо, что сделала это ради меня. Ты не была обязана. Это, правда, много значит, – поблагодарила я ее.

– О-о-о, да на здоровье! Я бы лучше каждый день выбирала вшей из твоих волос, чем тусить с этими потаскухами, – улыбаясь, ответила она.