Дмитрий Жуков - Дневник карателя. Эрих фон дем Бах-Зелевский

30 декабря 1941 г.

Рейхсфюрер СС назначил меня своим представителем по судебным вопросам. Вместе с судьей СС доктором Пфау я поехал во 2-ю армию и добился того, что процесс будет проводиться в бригаде СС. Танковая армия Гудериана 111 ищет козла отпущения. Им просто не терпится сказать: «На нем лежит ответственность за крах московского наступления». Кистлер теперь сможет защищаться по всем нормам закона. – Ганс Фриче 112 выступил по радио: «Речь идет о расовой теории, о свободном мире, и проигранная война означала бы полную гибель немецкого народа, его вечное угнетение и рабство. Трагичность нашего положения заключается в том, что в этой борьбе одни германцы, – англичане, воюют против других германцев […] [44] Далее – неразборчиво. ».

31 декабря 1941 г.

Положение на фронте все еще очень напряженное. Наметил новые маршруты. 28 декабря полицейский полк «Центр» получил приказ оставить Калугу. 28 декабря бригадефюрер СС граф Пюклер прибыл в Смоленск поддержать меня. 29 декабря побывал в Стодолище – между Смоленском и Рославлем, где обсудил строительство опорного пункта. 30 декабря выезжал в Хиславичи, западнее Стодолище, где ведется строительство опорного пункта.

1 января 1942 г.

Невероятная сильная метель. В канун Нового года позади Смоленска была сильная стрельба подразделений и частей снабжения, водителей колонн и др. На передовой нет боеприпасов, которые необходимы войскам, а эти господа расходуют их почем зря. Остановка снабжения – это преступление! Сегодня было совещание с фон Краевелем и доктором Шпехтом 113.

2 января 1942 г.

Совещание по поводу опорного пункта в Рославле. Я предложил коменданту Рославля – 65-летнему полковнику, здание штаба которого было разрушено авиационной бомбой, – помощь капитана полиции Корна 114.

3 января 1942 г.

Побывал вместе с полковником жандармерии Шиманой в Климовичах и Черикове. В Климовичах также будет построен опорный пункт. В Черикове Шимана должен следить за порядком, так как там с 1 октября (!) 1 офицер и 170 военнослужащих с 12 орудиями из дивизии [CC] «Рейх». У них был приказ ждать поставки 34 автомобилей. Я сообщил в Командный штаб [рейхсфюрера СС] о численности подразделения.

4 января 1942 г.

Сегодня Монтуа сообщил по радио:

«Полк вместе с 32-м батальоном и подчиненными частями вермахта принял участие в атаке на Троскино, в 22 км юго-западнее [Климов-] Завод. В 32-м батальоне есть убитые, раненые и 43 обмороженных, в том числе командир батальона. Командный пункт батальона в районе 3/92. Большинство личного состава страдает от холода. I батальон действует в составе 31-й пехотной дивизии и находится юго-восточнее [Климов-] Завод, командный пункт батальона в районе 4/54. 131-й батальон под Малоярославцем. Боеспособность полка оставляет желать лучшего. Рекомендую вывести часть».

5 января 1942 г.

20-й полицейский батальон с головными подразделениями прибыл в Минск. Большинство грузовиков в результате повреждений остановились на шоссе между Варшавой и Минском. Отправил с батальонами группы армий 20-й батальон со своими грузовиками. Надеюсь, что они не застрянут в сугробах. Я хочу поставить Шиману вместо Монтуа. Сегодня говорил по этому поводу с Шиманой. Наконец, начальник оперативного отдела моего штаба, подполковник Кранц, возвратился из отпуска. Положение на фронте по-прежнему напряженное. Такое же положение и в других местах. 2-я армия ведет борьбу за собственное существование. 2 роты полицейского батальона из Вильно 115 прибыли в Могилев.

6 января 1942 г.

Штаб 308-го батальона с отдельными подразделениями прибывает из Варшавы в Смоленск. Для начальника полиции порядка является типичным не сообщать командирам батальонов, что их отправляют к линии фронта. Тем временем личный состав батальонов не имеет с собой необходимых вещей, а вместо этого везет форму для выходного дня. Из-за того, что часть автомобилей вернулась в Варшаву, вещи 308-го батальона, среди которых были зимние маскировочные халаты, шерстяные рубашки и меховые шубы, так и не были доставлены. Тот факт, что Берлин не знает реального положения на фронте, видно из откровенно ребяческого сообщения Далюге от 5 января 1942 года:

«Относительно Вашего запроса от 1.1.42 о полицейском усилении и снабжении хочу ответить следующее. Полицейский батальон не предназначался для участия в боевых действиях на фронте […] [45] Далее – неразборчиво. . […] [46] Далее – неразборчиво. Я прямо подчеркиваю, что участие в боевых действиях может быть только временным, и я прошу поставить меня в известность, когда батальоны вернутся к своей первоначальной задаче в тыловом районе. Наконец, хочу сообщить, что потери в личном составе из-за обморожений произошли после того, как зимнее снаряжение уже было доставлено.