Дмитрий Жуков - Дневник карателя. Эрих фон дем Бах-Зелевский

«Дорогой Бах!

Мне доложили, что Вы не ушли в отпуск по собственному желанию, о чем я теперь знаю. Мною подписан приказ о том, что Вы должны уйти в отпуск в середине января. Ваш адъютант в Берлине отлично отзывается о Вас, но, к сожалению, ничего не сказал о Вашем здоровье. Как только появится Пюклер, немедленно отправьте его в район боевых действий.

Ваш Г. Гиммлер».

22 декабря 1941 г.

Приехал в Смоленск. Из-за близкого положения линии фронта я предложил майору фон Краевелю в качестве усиления полка Монтуа использовать в боевых действиях 32-й полицейский батальон из Минска. 32-й батальон будет готов завтра утром к маршу через Рогачев, Рославль, Юхнов, Малоярославец в Калугу, где Монтуа ведет боевые действия и несет потери. Начальник штаба командующего полковник Рюбезамен заболел и завтра ранним утром убывает на родину. Фюрер лично взял на себя командование армией, Браухич 101 потерял свое влияние. Фельдмаршала фон Бока также отстранили от занимаемой должности. В группу армий «Центр» едет фельдмаршал фон Клюге 102.

23 декабря 1941 г.

Радиограмма от Монтуа. 1-й полк ведет тяжелые бои к северу от Калуги. Потери. В дополнении к этому 131-й полицейский батальон тоже находится в сложном положении. 32-й полицейский батальон сегодня рано утром выступил на фронт. Встретился с генералом кавалерии Кохом-Эрпахом. Рюбезамен попрощался со мной в письменной форме:

«Дорогой господин фон дем Бах!

К сожалению, я должен сегодня проститься с Вами из-за болезни. Мне исключительно тяжело покидать войска. Большое спасибо за сотрудничество и Вашу честную дружбу. Передаю самые наилучшие пожелания лично Вам и Вашим войскам.

Хайль Гитлер!

Ваш Рюбезамен».

Истощение нервной системы из-за положения на фронте или это пример того, как крысы бегут с тонущего корабля? В любом случае, нервный срыв Рюбезамена с его неверием в окончательную победу фюрера полностью лежит на его совести. Пришло сразу три письма от Рут – от 15-го, 16-го и 17-го декабря. Гизела тяжело больна и находится в университетской клинике, Ильза 103 и Люди также больны. Такие известия из дома. Если наши войска удержатся на рубеже обороны, то фюреру не нужно будет лезть из кожи вон. Нам бы выиграть только время, и тогда фюрер сможет справиться с наступлением в течение зимы […] [34] Далее – неразборчиво. .

24 декабря 1941 г.

Монтуа сообщает: «Полк, усиленный 131-м полицейским батальоном, ведет успешные оборонительные бои под Калугой […] [35] Далее – неразборчиво. ». […] [36] Далее – неразборчиво. Мы использовали охранную часть. Сегодня в 11 часов я выехал на 3 машинах из Смоленска в сторону Калуги. Отъезд происходил под неблагоприятной звездой, так как одна из машин сломалась еще около городской окраины Смоленска. Автомобиль со слабым двигателем оказался тяжелым бременем. Поездка происходила через Рославль […] [37] Далее – неразборчиво. . Остановились в небольшом доме в деревне Медынь [38] В немецком тексте название населенного пункта искажено – «Medynja». […]. В 21.00 я поставил маленькую ёлку, которую мы привезли для полицейского полка. Рядовые и доктор Пфау пили ликёр, а я пил свой чай. Из-за опасности подцепить вши спать мне пришлось не на кровати русского крестьянина, а на короткой деревянной скамье.

25 декабря 1941 г.

Рано утром продолжил свой путь в 32-й батальон в Калугу. Уже после 2 км пути мы окончательно застряли в сугробе. Шоссе полностью заблокировано застрявшими грузовиками, поэтому решил идти вместе с моим батальоном. К вечеру я остановился в старом доме на ночлег. Меня одолевал только один вопрос: хватит ли у нас бензина? Выслал вперед для ведения разведки Гаубатца и Юбершера. Они вернулись к моей машине и позже мне сообщили, что дорога в Калугу проходит рядом с нашей деревней, которая находится в районе боевой деятельности противника. Если бы я не остановился, то, вероятно, попал бы в руки русских, что означает верную гибель. В 22 часа вновь началась сильная метель, которая грозила нам совершенно застрять в снегу. Без телефона, отрезанный от своих войск, я не мог себе этого позволить. Попытки проехать на трех автомобилях мимо русских потерпели неудачу еще в деревне. Гаубатц и еще трое солдат остались, получив приказ отбуксировать транспорт с помощью танков. Находясь в опасном положении, которое было связано с постоянной метелью и сугробами, мы могли столкнуться с русскими кавалерийскими патрулями. До наступления рассвета время тянулось невероятно долго.