Эрик Ларсон - Страх и надежда. Как Черчилль спас Британию от катастрофы

Колвилл заметил, что на лице Даффа Купера, министра информации, «застыло выражение равнодушия, почти презрения». Лишь немногие министры пели гимны. Сирены воздушной тревоги не завывали; наверху не появилось ни одного немецкого самолета.

Днем, несколько позже, Черчилль, его детектив, машинистка и остальные бойцы его обычного отряда выходных дней вышли из дома 10 по Даунинг-стрит, прошествовали через сад в заднем дворе и расселись по своим обычным автомобилям. Им предстояла поездка за город, на сей раз в Дитчли, полнолунную резиденцию Черчилля.

Перед самым отъездом Джон Мартин, личный секретарь, дежуривший в этот уик-энд, передал Черчиллю желтый чемоданчик, содержавший наиболее секретные депеши, и расположился рядом с ним на заднем сиденье. Машины резко взяли с места. Они устремились на запад, по Мэллу, мимо Букингемского дворца, а затем – вдоль южной границы Гайд-парка. Через несколько минут пути Черчилль открыл чемоданчик и обнаружил там секретный доклад, датированный тем же днем и на трех страницах сжато описывавший операцию люфтваффе под названием «Лунная соната» – по-видимому, грозящую Британии уже в самое ближайшее время.

Далее подробно рассказывалось о том, что удалось выяснить авиационной разведке и как планируют реагировать Королевские ВВС; перечислялись четыре возможные зоны немецкой атаки, причем Центральный Лондон и Большой Лондон упоминались первыми. Авторы доклада утверждали, что Лондон представляется вероятным вариантом.

Затем следовала самая тревожная фраза в тексте: «Будут целиком задействованы силы дальней бомбардировочной авиации Германии». Более того, этим рейдом будет руководить – «как мы полагаем» – лично Герман Геринг. Сообщалось, что эти разведданные «действительно получены из очень хорошего источника». Черчилль, конечно же, знал, что под этим источником должен подразумеваться Блетчли-парк.

Куда большее удовлетворение приносили следующие две страницы, где приводились детали планируемого ответа Королевских ВВС – операции «Холодная вода» – и объявлялось, что Бомбардировочное командование Королевских ВВС будет придерживаться «политики ответа ударом на удар», при которой бомбардировщики сосредоточат свои атаки на каком-то одном из городов Германии – возможно, на Берлине, однако не исключено, что на Мюнхене или Эссене (выбор будет делаться в зависимости от погоды).

К этому моменту Черчилль и его свита, пока не покинувшие пределов Лондона по дороге к Дитчли, только еще проезжали мимо Кенсингтонских садов. Черчилль велел водителю разворачиваться. Секретарь Мартин писал: «Он не собирался безмятежно спать где-то в сельских краях, пока Лондон подвергается массированной атаке – которая, как предполагалось, вот-вот начнется».

Машины кортежа помчались обратно на Даунинг-стрит, 10. Угроза казалась такой серьезной, что Черчилль приказал своим сотрудницам покинуть здание до темноты и отправиться либо домой, либо в «Загон» – укрепленную штаб-квартиру в районе Доллис-Хилл, предназначенную для экстренных случаев. А Джону Колвиллу и еще одному своему личному секретарю, Джону Пеку, он велел переночевать на станции метро «Даун-стрит», в роскошном убежище, которое построило управление лондонского пассажирского транспорта и в которое иногда спускался сам Черчилль, именовавший его своей «норой». Колвилл не возражал. Они с Пеком поужинали – «аполаустически», как выразился Колвилл, используя изысканно редкое слово, означающее «с огромным удовольствием» [713] Слово «аполаустический» взято из «Этики» Аристотеля, описывающего три типа жизни – аполаустическую (основанную на стремлении к удовольствиям), политическую и практическую. – Прим. пер . . Среди хранившихся в бомбоубежище запасов имелись икра, гаванские сигары, бренди (самое старое – 1865 года) и, разумеется, шампанское: Perrier-Jouët 1928 года [714] Colville, Winston Churchill , 85. .

Сам Черчилль направился в помещения Оперативного штаба кабинета, чтобы дождаться рейда там. Он хорошо умел делать многие вещи, но ожидание не относилось к их числу. Его нетерпение нарастало, и в конце концов он забрался на крышу здания министерства авиации, расположенного неподалеку, чтобы оттуда высматривать атаку. С собой он захватил «Мопса» Исмея [715] Детектив-инспектор Томпсон выразился по этому поводу так: «Он не мог оставаться в стороне от воздушного налета – точно так же, как он не мог сидеть спокойно во время дебатов в парламенте» (Thompson, Assignment , 126). .