Эрик Ларсон - Страх и надежда. Как Черчилль спас Британию от катастрофы

Прежде чем отбыть, Мёльдерс крикнул Галланду: «Толстяк обещал мне, что задержит тебя так же, как и меня, а то и подольше!» [629] Galland, The First and the Last , 37. Галланд пошел дальше, к входу в сам охотничий домик – большое и мрачное строение из колоссальных бревен, крытое соломой и стоящее среди высоких тонких деревьев. Геринг вышел ему навстречу. Он выглядел как персонаж сказки братьев Гримм – в шелковой рубахе с рукавами бабочкой, замшевой охотничьей куртке зеленого цвета и высоких сапогах. За пояс он заткнул огромный охотничий нож, напоминающий средневековый меч. Казалось, Геринг пребывает в хорошем настроении. Поздравив Галланда с новой наградой, он сообщил, что этим почести не ограничатся: гостю предоставляется шанс поохотиться на одного из здешних роскошных оленей. Геринг знал этих животных так же хорошо, как собачники знают своих псов. Он даже присвоил каждому кличку. Шеф люфтваффе заверил Галланда, что у него будет масса времени на охоту, поскольку он обещал Мёльдерсу, что будет держать его конкурента у себя в охотничьем домике по меньшей мере три дня. Галланд подстрелил оленя уже на следующее утро – «поистине королевская дичь, такой олень встречается раз в жизни». Голову, увенчанную огромными ветвистыми рогами, отрезали, чтобы Галланд мог сохранить ее как трофей.

Галланд не видел причины оставаться дольше, но Геринг настаивал: он хотел сдержать обещание, которое дал Мёльдерсу.

Днем поступили сообщения о крупном авианалете на Лондон (одном из последних дневных рейдов), в ходе которого люфтваффе понесло серьезные потери. «Геринга это ошеломило, – писал Галланд. – Он просто не мог объяснить, почему происходят эти всё более мучительные потери бомбардировщиков».

Но Галланду ответ на этот вопрос казался очевидным. Он и его сослуживцы безуспешно пытались втолковать своему командованию, что Королевские ВВС сильны как никогда, что их боевой дух не ослаб, что у них словно бы имеется неисчерпаемый запас новых машин. Неделю назад Геринг объявил, что у Королевских ВВС осталось лишь 177 истребителей, но это не стыковалось с тем, что Галланд наблюдал в воздухе. Англичане каким-то образом ухитрялись выпускать истребители со скоростью, превосходящей темпы их потерь.

Поскольку Геринга отвлекли военные неудачи этого дня, Галланд снова попросил разрешения вернуться в свое соединение. На сей раз Геринг не стал возражать – несмотря на обещание, данное Мёльдерсу.

Галланд уехал, волоча с собой гигантскую голову оленя, украшенную рогами. Некоторую часть пути они с головой проделали на поезде, где, по словам Галланда, «олень производил более сильное впечатление, чем дубовые листья на моем Рыцарском кресте».

В этот день пришла еще одна большая новость – совсем из других мест. Пока Галланд гостил в геринговском охотничьем домике, Япония подписала Тройственный пакт, официально встав на сторону Германии и Италии.

А в Берлине примерно в это же время член одного из бомбардировочных экипажей люфтваффе заглянул на квартиру к Уильяму Ширеру для тайного разговора. Этот авиатор был тайным информатором Ширера. Рискуя жизнью, он рассказывал о жизни немецкой авиации. Источник поведал Ширеру, что и он, и его собратья по экипажу восхищаются пилотами Королевских ВВС, особенно одним развязным летчиком, у которого всегда торчит в углу рта сигарета и которого они тайком поклялись прятать и защищать, если его когда-нибудь собьют над территорией, находящейся под контролем Германии.

Ночные бомбежки, по словам этого авиатора, сильно сказывались на экипажах. Бомбардировщикам требовалось лететь, строго придерживаясь расписания, вдоль тщательно прочерченных маршрутов – чтобы избегать столкновений между самолетами, идущими на задание и возвращающимися на базы. Экипажи часто совершали вылеты по четыре ночи в неделю и начинали уставать, рассказал он Ширеру. И их удивляло, что налеты на Лондон пока дали такой небольшой зримый эффект. Авиатора «впечатлили размеры Лондона», записал Ширер в дневнике. И далее: «Он сказал, что они долбят по нему уже три недели и он поражен, сколько от него еще осталось! По его словам, перед взлетом им часто говорили, что они найдут свою цель, ориентируясь на квадратную милю города, охваченную огнем. Однако, добравшись до места, они не могли найти никакой квадратной мили огня, лишь небольшие пожары там и сям» [630] Shirer, Berlin Diary , 411–413. Британская разведка специально устраивала пленным (тем, кто соглашался сотрудничать) экскурсии по Лондону, даже водила их в театр, чтобы показать, что значительная часть города уцелела после бомбежек. «Пленные собственными глазами видели, что Лондон отнюдь не лежит в руинах, как их убеждали», – сообщается в одном из докладов разведки об этой практике. Личные наблюдения подрывали уверенность пленных в том, что им говорили вожди, поэтому они зачастую начинали сотрудничать с противником охотнее. См.: "Intelligence from Interrogation: Intelligence from Prisoners of War," 10, AIR 40/1177, UKARCH. .