Николай Трус - Великие скандалы и скандалисты

Чувствую, что Василию не сидится. Он говорит:

— Пошли, они все в буфете.

Входим в буфет.

Генералы встают и уходят в ложу. Обслуга в недоумении. Никто ничего не понимает.

— Ну все, — подводит он итог, — выпейте кофе, а я добавлю водочки, и пойдем к команде. Считаю, что мы им отомстили.

После всего происшедшего я более ясно осознал, в какую тяжелую историю он меня втянул, и даже не хотел предполагать, чем она может закончиться. Все осложнялось тем, что как раз в это время Василий был в опале: на рыбалке, когда он с друзьями глушил рыбу, осколками одной из гранат ранило его и убило военного летчика, говорили, что личного пилота Сталина. После этого отец рассердился на сына. Василий считал, что Берия преподнес этот инцидент специально в искаженном виде, чтобы поссорить его с отцом.

Через день Василий сказал мне за завтраком:

— Берия улетел из Пицунды. Отец остался там. Я сегодня вылетаю к нему. У меня есть несколько неотложных вопросов, и одновременно я постараюсь поговорить о вас. Будете дожидаться моего возвращения на базе. Никто вас не тронет. Берите с собой жену и дочерей. С вами поедет мой адъютант Полянский. Отдохнете, половите рыбу в озере…

Для меня его предложение было достаточно заманчиво, потому что рядом, буквально в 18 километрах — деревня, где в то время жили мать и сестры с детьми.

Василий вызвал майора Полянского.

— Возьмите в сопровождение две машины охраны. Одна из них пойдет впереди, другая — сзади. В середине поедет Николай Петрович с семьей.

— Что я должен делать, если по дороге люди Берия захотят арестовать Старостина, если они попытаются захватить его силой?

— Отстреливаться…

Пора было мне вмешаться.

— Василий Иосифович, как отстреливаться?.. Мы будем стрелять в чекистов, а они в нас? Я не поеду.

Тогда Полянский предлагает:

— Мы можем долететь туда на двух самолетах. Там есть маленький аэродром. В воздухе Берия не сможет нас перехватить.

— Хорошо, действуйте. Но учтите, отвечаете за Старостина головой.

И вот младшая дочь (старшая из-за учебы осталась дома), жена, Куров, Полянский и я на двух самолетах приземляемся на аэродроме.

Роскошная территория базы, прекрасное озеро, рыбалка… Это немного отвлекло от мрачных мыслей.

Проходит год. Все идет своим чередом: тренирую команду, езжу с ней на матчи. И вот однажды на вокзале подходит ко мне высокий парень и говорит:

— Товарищ Старостин, можно вас на минутку… Вам придется поехать со мной.

— Почему?

— Команда поедет с Куровым, а у меня есть приказание сопровождать вас отдельно от команды. Выходим на привокзальную площадь — там стоит тюремная машина.

Приводят в кабинет к начальнику областного управления МГБ О. М. Грибанову.

— Николай Петрович, извините, что так вышло. Пришло постановление коллегии. За злостное нарушение паспортного режима вы осуждены на пожизненную ссылку в Казахстан. Я пытался как-то это смягчить. Все, что можно было, сделал. Но… Распишитесь, что вы ознакомлены с решением коллегии.

Я понял, что наступила расплата за московскую эпопею, за мое дерзкое появление в центральной ложе стадиона «Динамо».

Опять тюремный вагон».

Еще одно свидетельство неуправляемости и своенравия Василия Сталина.

В СССР существовал один вид равенства — равенство страха. Страха перед расправой: арестом, ссылкой, смертью. Как писал Федор Раскольников в своем знаменитом письме к Сталину: «Никто в Советском Союзе не чувствует себя в безопасности… Никому нет пощады… Все в равной мере подвержены ударам бича…»

История вкратце такова: в 1968 году на Олимпийских играх гимнастка Ольга Коваленко — в девичестве Карасева — взяла командное золото для СССР. Но каким путем? Как сообщил «Спорт Ил-люстрейтед», чиновники от Госкомспорта заставили ее в 18-летнем возрасте забеременеть от своего юноши, а потом потребовали сделать аборт на 10-й неделе беременности. Врачи сборной объяснили ей, что во время беременности организм вырабатывает больше мужских гормонов, которые в свою очередь увеличат ее силу и выносливость. Один бывший тренер, фамилия которого не называется, сказал корреспондентам РТЛ, что случай этот — неединичный, что заставить девушек забеременеть стоило больших усилий и принуждений, но это делали ради рекордов и побед… В любой другой стране это называлось бы изнасилованием, замечает «Спорт И ллюстрейтед».

Корреспондент «С. И.» связалась по телефону с Ольгой Коваленко, которая в настоящее время живет и работает за рубежом. Она повторила: