Петр Лебеденко - В излучине Дона

И снова в воздухе «юнкерсы». Мы уже счет потеряли, который это за день налет. Люди настолько устали, а чувства притупились, что никто не обращает внимания на разрывы и каждый занимается своим делом.

Поздним вечером Симонов докладывает обстановку у соседей. Румянцев продвинулся наравне с нами, и потери у него не меньше наших. 56-я бригада и 884-й стрелковый полк остались на прежних рубежах. Не смогли также преодолеть сопротивление врага 158-я бригада тяжелых танков и 131-я стрелковая дивизия. 32-я мотострелковая бригада из-за непрерывных налетов авиации в район боевых действий еще не вышла.

Антон Афанасьевич тоже вымотался за день. Говорит медленно, движения вялые. Хотя нынешний день и не шел в сравнение с предыдущим, но дался нам почему-то тяжелее. Должно быть, сказалась усталость от трех вчерашних атак. И неуспех, конечно, повлиял на самочувствие.

— Ну что, лейтенант, — говорю ему, — еще сутки прошли…

— Да, товарищ полковник, — Симонов тихонько вздыхает. — В войсках, у людей, как бы поточнее высказаться, не то чтобы упадок, а какое-то притупление чувств, — и настороженно глядит на меня — не сказал ли чего лишнего.

— Это случается, — успокаиваю я Симонова. — Последствия непрерывных тяжелых боев и потерь. Люди — не каменные. Командиры и то малость скисли. Но это пройдет. За ночь стушуются впечатления от сегодняшнего боя, и завтра люди будут драться ничуть не хуже, чем сегодня.

Ранним утром, лишь только зарозовел горизонт, из палатки выходит невыспавшийся Грудзинский. Не замечая меня, бродит по изрытой воронками балке и недовольно бормочет:

— Да разве тут условия для работы штаба?

— Привыкай, — говорю ему.

Грудзинский у нас недавно, до этого был начальником штаба в другой части. Известно, каждый командир руководит штабом по-своему, в зависимости от личных вкусов и наклонностей. Очевидно, прежний командир держал его подальше от передовой, потому что на НП подполковник чувствует себя неуверенно…

А я считаю, что штаб должен быть под рукой. Особенно сейчас, когда мы потеряли много командиров и каждую минуту может возникнуть необходимость воспользоваться его сотрудниками для замещения освободившихся должностей. И вот по моему вызову Грудзинский выдвинулся ко мне.

Я приглашаю к своему брезенту Грудзинского и его помощника майора Львицына, подполковника Асланова. Нужно посоветоваться, кого назначить на должность командира сводного танкового батальона. Из-за больших потерь техники и недостатка комсостава пришлось танки и людей свести в один батальон.

Обсуждаем две кандидатуры: лейтенанта Егорова, временно занимавшего должность командира 1-й роты 1-го батальона, и старшего лейтенанта Яковенко.

При обсуждении мнения разошлись. Грудзинский рекомендует Егорова, Львицын поддерживает Яковенко. Мне нравится, что майор отстаивает свое мнение, даже если оно расходится с мнением непосредственного начальника. Вообще, я в людях уважаю прежде всего честность и принципиальность. Не люблю тех, кто смотрит в рот старшему.

Спор затянулся. Прерывает его незнакомый голос:

— Товарищ полковник, разрешите обратиться.

Я оборачиваюсь. Сухощавая ширококостная фигура, приятное лицо с тонкими чертами и умными глазами. На петлицах свежей гимнастерки (сразу видно, из тыла) — нашивки капитана.

— Да, слушаю.

— Капитан Мельников. Прибыл в вашу бригаду для дальнейшего прохождения службы.

Мельников коротко рассказывает о себе. Зовут его Семеном Александровичем. Воевал, командовал танковым подразделением, был ранен, лечился в госпитале в Сталинграде. После выздоровления направлен к нам.

Мы набрасываемся на него с расспросами о Сталинграде. Мне этот город особенно близок, с ним связано многое в моей жизни. Начать с того, что в Сталинградской области я родился. В 1915 году в этом городе призывался в армию и оттуда же осенью уехал на фронт первой мировой войны. В 1919 году участвовал в обороне Царицына, в боях между Волгой и Доном. В тридцатые годы мне доводилось не раз приезжать в этот город. А сейчас в городе моя мать Пелагея Дмитриевна и младшая сестренка.

По словам Мельникова, в Сталинграде спокойно, только строго соблюдается светомаскировка. Трудящиеся города работают самоотверженно, готовя для фронта технику и оружие.

— Ну вот, чем не командир батальона, — кивает в сторону Мельникова Грудзинский.

Я и сам уже так подумал.

— Ну что ж, — говорю, — пусть будет так. Представляю Мельникову начштаба, его помощника и своего заместителя. Потом прошу Асланова: — Ази Ахадович, проводи капитана к батальону, объясни задачу.