Иван Третьяк - Храбрые сердца однополчан

«Максимы», однако, молчали.

Мне представилось, как гитлеровцы сейчас ворвутся на наши позиции и, поскольку их намного больше, возьмут верх в кровавой схватке. И я, признаться, не выдержал. Крикнул взволнованно:

— Пулеметчики, огонь!

На что не последовало никакого ответа…

Промелькнула мысль: «Командира полка не слушаются, мамкины дети! Один Дятлов у них воинский начальник».

И вот, когда казалось, что немцы уже бросились вперед, Дятлов скомандовал пулеметчикам:

— Огонь!

«Максимы», которых было в «пуль-роте» уже до десятка, полыхнули по полю шквалом огня. Совершенно неверное сравнение употребляют некоторые авторы книг о войне, когда пишут, что пулеметы «тарахтят» мелкой дробью, а то еще «стрекочут» (вроде кузнечиков, что ли?). Нет, пулеметы групповым огнем возбуждают бесконечные раскаты грома в пространстве, пулеметы метут, как налетевший ураган!

Атака немцев захлебнулась. На поле, в полосе обстрела роты, осталось бессчетное количество трупов. Впечатление создавалось такое, что ни один вражеский солдат не ушел назад.

Отразив атаку, пулеметчики сейчас же сменили огневую позицию. Фашистская артиллерия открыла по тому месту, где стояли «максимы», прицельный огонь, а их уже там нет. Уже метут смерчем «максимы» с другого направления и опять сплошными цепями укладывают гитлеровцев наземь.

Во время тех же действий во вражеском тылу потребовалось прикрыть арьергард нашей группы. Поручил я эту задачу пулеметной роте. Боевые действия пришлось вести в лесистой местности. Дятлов правильно сориентировался, выбрал огневую позицию с таким расчетом, чтобы расстрелять колонну противника, как только она выползет на поляну. И замысел удался. Пулеметчики уничтожили большую часть вражеской колонны, заставив многих гитлеровцев сдаться в плен.

Подъезжаем к месту боя, видим, стоят кучками понурые фигуры в грязно-зеленых шинелях.

— А это что за фрицы? — выкрикнул Бушмакин.

— Пленные. Даже офицеры есть… — ответил Дятлов.

Так мы, сами находясь во вражеском тылу, начали брать тех же врагов в плен. И потом пришлось переправлять их под конвоем через линию фронта.

Дятлов почти весь свой боевой путь прошел взводным командиром, вырос на этой должности от старшины до старшего лейтенанта. Лишь к концу войны был назначен командиром пулеметной роты. Подразделение принял от Норика, поддержал в роте лучшие традиции, сильный боевой дух и много хорошего своего внес в воинский коллектив. Во время жаркого боя частенько определял себе место в одном из взводов, иногда — в «своем». Любил по-прежнему сам взяться за рукоятки «максима», и тогда несдобровать гитлеровцам, попадавшимся в поле его зрения.

Люди в роте были как на подбор: все коммунисты и комсомольцы, все отличные огневики. Дисциплина поддерживалась на высшем уровне, и как она сказывалась в бою, можно судить по железной выдержке пулеметчиков, по их беспрекословному повиновению командиру. Когда бы ни заглянул в роту, всегда увидишь должный воинский порядок, который подчас очень нелегко было соблюдать в условиях фронта. Солдаты подтянуты, чисто выбриты, опрятно одеты. Всегда у пулеметчиков было что самим поесть и чем гостей попотчевать.

Что же еще рассказать о Дятлове? Человек, как видите, незаурядный и вместе с тем особенное не сразу в нем подметишь. У нас в полку его больше всего любили, как мне кажется, за скромность, общительность, простоту, военную хитрость. Умение обвести врага вокруг пальца, подставить ему ножку, выхватить у него что-то из рук — все это составляет элементы той же тактики, все это обусловливает победу.

За действиями пулеметчиков наши гвардейцы следили в боевой обстановке ревниво и с надеждой. В боевых порядках того или иного подразделения, выжидавшего решительной минуты, можно было услышать доверительно-трогательное о командире «пуль-роты»:

— Сейчас Дятел начнет долбить…

— Уж он как долбанет, Дятел-то наш, так только держись!

— А что же Дятла не слыхать, крестьяне?

— Погодь-погодь… Дятел знает, когда ударить.

Гитлеровцы за ним, конечно, охотились. Если в небе по радио звучало тревожное: «Внимание, в воздухе Покрышкин», то и на земле в этом смысле передавалось по связи предупредительное: «Внимание, на фланге пулеметчики!» И такого аса своего дела, как Дятлов, на участке фронта хорошо знали. Принимались определенные меры безопасности. Например, мы пулеметчиков не сажали вместе с другими пехотинцами десантом на танки. Да и сам Дятлов этого избегал. Говорил бывало: