Андре Моруа - Дон Жуан, или Жизнь Байрона

Но и сама Аннабелла тоже разочаровала Байрона. Едва только он её увидел, понял, что ошибся. Когда женщины были далеко от него, он окружал их вымыслом. И если с ними больше не встречался, они мирно занимали свое место в музее почивших богинь — в воображении Байрона. Но если им приходилось в жизни играть ту по большей части нечеловеческую роль, которую он им отводил, она почти всегда кончалась для них крахом. От Аннабеллы он, Бог знает почему, ждал, что она будет очаровательной и в то же время сильной женщиной, способной заставить себя полюбить и управлять им. Не один поэт мечтал о такой подруге, в которой сочеталось бы очарование возлюбленной с веселой мудростью товарища. Но, когда женщина влюблена, ей свойственны все слабости любви. Этого Байрон не мог понять, особенно когда дело коснулось Аннабеллы.

Молчаливая, ужасно молчаливая, молоденькая девушка, свеженькая, не очень хорошенькая, смотрела вопрошающим взглядом, что приводило его в невероятное смущение. Она старалась найти в нем сходство с отвлеченным образом гения, добродетельного человека. Но, кроме того, она была слишком глубокомысленна, анализировала все, что бы он ни сказал. А он говорил всякий вздор, все, что приходило в голову, «просто так, хотя бы для того, чтобы превозмочь зевоту». Из его раздражительных выпадов, над которыми потешалась леди Оксфорд и которых никогда не слышала Августа, Аннабелла делала ученые выводы. Малейшее изменение тона учитывалось математичкой в её вычислениях сентиментальных вероятностей. Она превращала любовь в уравнение. Иногда их характеры оказывались чрезмерно схожи, иногда недостаточно. Она приписывала ему тысячи прекрасных качеств. Аннабелла жаловалась, что её одолевают сомнения, хотела расторгнуть помолвку; вдобавок ко всему была больна каждые три дня неизвестно чем. Байрон холодным взглядом, без любви, оценивал её и находил, что она «весьма достойная особа», но существо беспокойное, обреченное вечно себя мучить и (что он совершенно не выносил в женщинах) фантазерка. Он всегда говорил: «Я ищу в браке подругу, товарища, а не сантиментов». Но в этом доме с утра до вечера только и говорили о любви. Казалось, что он вернулся во времена Каролины Лэм, и в течение нескольких дней думал, что брак этот никогда не состоится.

Когда-то он обсуждал со своей старой опытной приятельницей то, что они, смеясь, называли между собой «успокаивающий метод», единственный, по мнению лорда Мельбурна, который всегда имеет успех у женщин и заключается в том, чтобы заменять слова жестами, аргументы ласками, а ответы поцелуями. «И правда, между нами говоря, это действительно забавно; она в этом отношении как ребенок, ласками её очень легко можно уговорить и привести в хорошее настроение». Пылкие чувства обнаруживались даже сильней, чем это предполагала тетка. Пока еще Байрон мог об этом судить только по отдаленным признакам, «однако мои наблюдения дают возможность угадывать. Она не способна отдать себе в этом отчет, да я и сам был бы не способен, если бы не приобрел навыка тщательно разбирать подобные ситуации на основании самых незначительных данных, но, само собой разумеется, я не сообщаю ей своих открытий».

Скоро стало совершенно очевидно, что «успокаивающий метод» оказал на Аннабеллу несомненное действие — она больше, чем когда-либо, влюбилась в Байрона. Свет и тетка Мельбурн сильно заблуждались, считая её холодной только потому, что она была невинной. Холодные женщины — это те, которые превращают любовь в игру. Аннабелла всю свою юность берегла себя для чувства, единственного в жизни. Убедившись, что она его наконец нашла, отдалась неудержимо и телом, и душой.

Первое её письмо после отъезда Байрона было полно смирения и страсти:

«Мой дорогой Байрон, если я и раскаиваюсь, то не доставлю вам удовольствия узнать об этом. Если эта разлука — последняя, надеюсь, — изгладит ту тревогу, которую вызывало у вас иногда мое расстроенное лицо, тем лучше… Уверены ли вы теперь до конца, что я вас люблю? Почему вы в этом сомневались? Это ваше единственное прегрешение. Что до моих, то мне не следует о них много думать. Я бы хотела, чтобы мы уже были мужем и женой, тогда бы я постаралась и не стала бы ссориться с собой из-за тысячи вещей, которые вам безразличны. Надеюсь, что вы мне пришлете урок. Я буду учить его con атоге. Хочешь взять меня в свое сердце, сердце, которое будет мне приютом, пока нас не разлучит смерть?.. Не гони меня из него, в наказание, как ты угрожал мне. Всегда твоя».