Сева Новгородцев - Настоящий джентльмен. Часть 1

Этим история и закончилась, тихо, без шума. Если бы Леонид Владимирович не был свидетелем и не рассказал эту историю мне, то, может, она так и осталась бы государственной тайной.

В туристических справочниках Рима насчитывают примерно 1100 достопримечательностей. В этом длинном списке на 238 месте — Порта Портезе.

Античные «Портовые ворота» соорудили при императоре Аврелиане, они служили выходом из городских стен к Тибру. Потом, в XVII веке, древние ворота снесли, папа римский Урбан VIII заказал новые.

Как бы ни были красивы эти ворота, на фоне архитектурного и скульптурного великолепия Рима на них никто бы особого внимания не обратил. Порта Портезе знамениты другим — своей международно известной барахолкой. Она зарождается стихийно на заре воскресенья и к обеду исчезает, оставляя только мусор.

Перед нашим отъездом из СССР по рукам ходили таможенные списки — что можно вывозить. Кроме официальных 90 долларов на человека, можно было взять с собой один фотоаппарат, один увеличитель, сколько-то простыней и так далее. Лишние рубли все пытались выгодно пристроить, но как? Вопрос о том, «что надо везти», был очень актуальным.

Весь этот скарб оказался практически бесполезным. Спасибо приятели-эмигранты надоумили, что с ним делать, взяли с собой.

Часа в три ночи, еще в кромешной тьме, к нашей квартире подкатил микроавтобус. Шестеро эмигрантов (бензин вскладчину) ехали в Рим, на рынок, прозванный в народе «Американо». Приехали туда в половину пятого. На городских пустырях горели костры, старьевщики грелись в предрассветном холодке.

Русские эмигранты оккупировали тогда еще не застроенную улицу Via Ippolito Nievo. Надо было найти место, обустроить торговую точку. Примерно в половину шестого воздух сотрясли звуки, издавать которые могут только итальянки, вся жизнь прожившие на улице. Allora ragazzi! (А ну-ка, ребята!)

Жительница местной лачуги Мима, бывшая путана, работала арендатором торгового оборудования — деревянных ящиков из-под овощей. Мима (рост 1 метр 50 см) носила их на голове (волосы в папильотках) и громогласным контральто предлагала ящики в аренду по 1 милле лире — примерно по доллару.

В нашей коммерческой ячейке было трое ленинградцев: зубной техник Миша, бывший инженер-конструктор подводных лодок Константин и я. Вокруг запустение, горы строительного мусора, кучи железа. Товар, приданое родины, художественно разложенный на ящиках от Мимы, ждал клиента. Вообразить, что благополучный итальянец поднимется в воскресенье ни свет ни заря, чтобы ходить среди руин, я никак не мог.

Тем не менее, как только солнце встало, клиент пошел. Первыми появились профессионалы, владельцы маленьких гостиниц, «пансионов», которые по дешевке скупали советские простыни из натурального хлопка и льна.

За ними тянулись фотолюбители, которые шли за «Зенитами». Отечественная зеркалка была сделана на славу. Корпус фрезерован из цельного куска бронзы, им хоть гвозди забивай. По примерным подсчетам, эмигранты за те годы продали на «Американо» 150 тысяч «Зенитов».

Наша тройка питерских полуинтеллигентов на этом блошином рынке испытывала душевные муки. Никто из нас отродясь ничем не торговал. В 10.30 утра на соседней улице открывался бар. Один из нас шел и покупал бутылку водки. Трое непьющих осушали ее под палящими лучами итальянского солнца и жизнь как-то сразу гармонично соединялась с торговлей. Объяснялись жестами.

Если соединить три перста на обеих руках, повернуть их ладонями вверх и покачать по вертикали, то в вопросительном контексте это будет означать «сколько стоит?». На объявленную цену клиент говорил «Бу!» и делал тот же жест, только сильнее. То есть дорого. «Бу!» — отвечал я, тряся двумя троеперстиями, как бы говоря — «не хочешь, не бери!»

У особо удачливых был ходовой товар — икра в банках или невесть как провезенные иконы. Стандартный эмигрантский набор, а у всех он был одинаковым (собирали по единым спискам), большого энтузиазма у покупателя не вызывал. Остро стояла проблема ликвидности — как бы ликвидировать все побыстрее. Новые коммерческие идеи облетали рынок со скоростью света.

Один гражданин из Одессы в последний момент перед отъездом, не зная, чего бы такого еще купить, зашел в аптеку и приобрел несколько клизм. На «Американо» эти клизмы в первый же день у него купили. «Идиоты!» — говорил нам этот гражданин из Одессы. — «Они же не знают, что сюда надо везти! Скоро приезжает мой друг Зяма, я ему сообщу, чтобы он затоварился как надо!»