Владимир Арсентьев - Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

В тот же день, как это видно из протокола, между Бедняковым и Князевым без защитников проведена очная ставка, в результате которой противоречия в показаниях не устранены, каждый из них остался на своей позиции. Однако, при этом, Князев отказался от своих показаний о лицах, совершивших поджог, как дома, так и автомобиля, заявив, что он не видел того, кто кидал банки в окна дома и факелы, а также он не видел того, кто поджигал автомобиль.

На следующий день на месте происшествия Бедняков без защитника изменил свои показания в том, что Сергеев стрелял из гранатомёта под пистолетом Моисеева, как это следует из протокола дополнительного осмотра места происшествия, с участием подозреваемого Беднякова, с целью проверки его показаний.

Как представлено органами предварительного следствия в материалах дела, подозрение Беднякова в убийстве Бариновой и Светловой не подтвердилось. В связи с чем, через два с половиной года после пожара, ему впервые по делу предъявлено обвинение в уничтожении дома и автомобиля. А также с того дня Бедняков обвинялся по части 2 статьи 222 УК РФ в незаконной перевозке гранатомёта, как оружия, отчего в судебном заседании обвинитель отказалась и просила его оправдать.

В этот же день Бедняков с участием адвоката Штерна — защитника Князева, признав себя виновным полностью, вновь изменил свои показания в том, что на месте происшествия Лесков пояснил, что приехали жечь дом Ежова. Он и Сергеев пошли смотреть обстановку возле этого дома, где он кинул в окно камешек, чтобы убедиться, что в нём нет людей, о чём попросил его Лесков. Лесков передал Моисееву для подстраховки пистолет. Он и Моисеев подожгли факелы, затем закинули банки с бензином в окна первого этажа дома. Сергеев бросил гранатомёт у дома. Кто поджог салон автомобиля он не видел. Моисеев и Сергеев сели к Блинову в машину, которую он не видел.

В судебном заседании Бедняков явную противоречивость и безмотивное изменение своих показаний объяснить отказался.

При таких обстоятельствах, правдивость показаний Князева и Беднякова на предварительном следствии вызывает сомнение.

Их показания в том виде и объёме, как они представлены в материалах дела, опровергаются приведёнными выше доказательствами, суть которых выражается в следующем:

— показаниями подсудимых Порохова, Первушина, Перова, Сергеева, Моисеева и Брагина, отрицающих как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании своё участие в событиях, произошедших при пожаре в доме Ежова и связанных с этим обстоятельств, инкриминируемых каждому из них преступлений;

— показаниями потерпевших Пыжова и Кожина, отрицающих какое-либо посягательство со стороны каждого из подсудимых на их жизнь, здоровье и имущество, а также их утверждениями о том, что Ежов и Кожин уехали в другой город по своим делам, а, не скрываясь от Порохова; потерпевшей Суховой об обстоятельствах развития пожара в доме, при котором она проснулась не от взрыва, а от шума и запаха гари, после чего по дому она искала свою сумку с пенсией. Когда, по версии органов предварительного следствия, в гостиной дома разорвалась противотанковая граната. А также, вопреки утверждению Беднякова, о том, что перед возгоранием, во дворе дома собаки не лаяли, стёкла не разбивались, а вылетели под давлением начавшегося пожара изнутри дома. А также, предшествующие события никакой опасности либо угрозы расправой не несли;

— показаниями большого круга свидетелей, расширенного в судебном заседании, а именно:

Нижнева, исключившими мотив преступления для подсудимых, вопреки версии органов предварительного следствия по поводу исчезновения его автомобиля, возвращённого ему сотрудниками милиции;

Павленко и Кабанова, отрицающих связь Лескова с Князевым и Бедняковым, вопреки их утверждениям;

Блинова и Дудко, как и Брагина, уехавшего с ними сразу после передачи автомобиля Лескову, вопреки утверждению Князева и Беднякова о том, что Блинов увёз Моисеева и Сергеева с места происшествия;

Прыгунова в судебном заседании. Поскольку, как видно из его показаний на предварительном следствии, от которых он отказался и объяснил суду причину этого, что он слышал разговор, который и передал следователю, якобы произошедший, с его слов, между Перовым, Моисеевым, Сергеевым и Лесковым в автомашине последнего, когда он сам, при этом, находился в другой автомашине. При таком получении сведений, признать их достоверными — затруднительно;