Аида Арье - Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха

Так же, как и её любовник, Ленка была очень суеверна и даже увлекалась магией, что может показаться странным, учитывая её всестороннюю образованность, но если принять во внимание яванский менталитет, становится вполне понятным. Для местных жителей духи, или, как их здесь называли, гуна-гуна, являлись такой же естественной и неотделимой частью их повседневной жизни, как вода, деревья или земля. Даже строгие каноны ислама не смогли до конца вытравить стойкую народную веру в то, что всё вокруг населено могущественными духами, от которых можно получать послания. Стоит лишь войти в контакт с гуна-гуна – и они ответят на любые вопросы! И было бы странным, если б такой человек, как Третчиков, однажды не поддался искушению поучаствовать в подобного рода общении.

Пользуясь своими связями, Ленка отвела его в дом, где тайно собирались последователи спиритизма. Изначально Третчиков был настроен скептически, но после уговоров всё же сел за круглый стол и начал задавать вопросы. В первую очередь его беспокоила судьба его семьи.

«В безопасности ли мои жена и дочь?»

Стеклянный указатель начал плавно перемещаться от буквы к букве, таинственно шурша по бумаге, пока не вывел слово: «Да».

«Где они?»

«На юге».

Вздохнув с облегчением, Третчиков продолжил:

«Удастся ли мне организовать свою собственную выставку?»

«Да».

«Как она пройдёт?»

«Замечательно».

«Принесёт ли выставка мне славу?»

«Мировую славу», – продолжал отвечать благосклонный дух.

«Какая из моих работ окажется самой успешной?»

«Автопортрет».

«А ещё?»

«Восточная дама».

Третчиков покинул сеанс абсолютно заворожённым. Не оставалось никаких сомнений: удача при нём, а его путеводная звезда в конце концов выведет его к признанию. Так оно и случилось, но до триумфа всё ещё оставалось несколько долгих лет.

Жизнь в Джакарте продолжала подкидывать Третчикову один сюрприз за другим. Слухи о его красочных полотнах быстро распространялись по городу, что привело к своеобразному курьёзу. В один прекрасный день, вернувшись из мастерской, он обнаружил, что в отведённой ему комнате его ждёт букет роскошных орхидей и открытка с немногословной надписью: «От почитателя». Получить такой подарок – само по себе очень приятно, но если принять во внимание цены на орхидеи в оккупированной Джакарте… Один-единственный цветок стоил два гульдена, а ведь на эту сумму Третчиков мог спокойно жить два или даже три дня! Кому в здравом уме могло прийти в голову так разбрасываться деньгами?

На протяжении нескольких недель каждое воскресенье и среду цветы от таинственного почитателя прибывали как по расписанию. Третчиков был абсолютно сбит с толку, а вот кое-кто из окружающих по-настоящему взбешён. Новость об орхидеях быстро стала достоянием общественности и вызвала у многих негодование. Что же это такое: вокруг все несут тяготы войны, а этому выскочке кто-то делает роскошные подарки? Однажды к нему даже явилась делегация из четырёх рассерженных женщин с требованием продать очередной букет орхидей.

«В лагерях голодает множество людей, а вы тут купаетесь в роскоши! Мы собираем деньги для нуждающихся! Вырученные от продажи цветов средства пойдут в наш фонд!» – заявили они.

Третчиков очень не хотел расставаться с цветами, но вовсе не из-за жадности. Каждый день они напоминали ему, что кто-то очень сильно верит в его талант и в его картины. Это придавало ему нужный стимул, теперь он бежал к мольберту с ещё большей жадностью, работал над техникой, старался придать изящество каждой линии, постоянно спрашивая себя: «Понравилось бы это моему тайному почитателю?» Цветы напоминали, что он уже не один на один со своим искусством, что в мир его творчества уже вошёл Зритель, перед которым он несёт ответственность и не имеет права ударить в грязь лицом. Была ли этой доброй феей полюбившая его Ленка? Возможно, но она никогда так и не раскрыла себя.

В итоге делегация удовольствовалась простым денежным пожертвованием. В конце концов, кто станет покупать «цветы секонд-хенд»?

Постепенно Третчиков начинает понимать, что даже без выставок его искусство благодаря сарафанному радио завоёвывает симпатии людей. Как я уже упоминала, с момента своего освобождения из тюрьмы Владимир успел свести знакомство со многими, в том числе и с местными художниками. Между ними поддерживалось дружеское соперничество, они горячо обсуждали искусство и его новые тенденции, делились своими творческими находками и, естественно, с гордостью показывали друг другу свои работы. Один из них познакомил Третчикова со своим покровителем – состоятельным поклонником изящных искусств, заказчиком его картин. Этим патроном оказался будущий президент Индонезии Сукарно [73] Лидер индонезийского национально-освободительного движения и первый президент Республики Индонезия в 1945-1967 гг. . К немалому удивлению Третчикова, после короткой беседы индонезиец попросил его продать одну из своих картин. Всем было хорошо известно, что коллекция картин Сукарно – одна из самых обширных в стране, и любой художник почёл бы за честь поставить своё произведение в один ряд с шедеврами, которыми располагал столь влиятельный человек.