Юрий Безелянский: Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

В воскресенье 3 окт. был тихий и счастливый день. Прогуливались по пароходу, смотрели, как поласкается швабра в воде, вспоминали ночное звездное небо (такого в Москве не увидишь), слушали нескончаемые рассказы Борщаговского (а ему есть, что вспомнить, как клеветали в газетах, как выгонял из полуподвала, где он жил, военный прокурор с говорящей фамилией — Мундер, как занимался расследованием о разгроме и гибели Еврейского антифашистского комитета — «Обвиняется кровь» и т. д.). А еще в радиорубке читал Есенина «Черного человека»:

Ну, а в понедельник д-го понеслась снова беспокойно-бурная московская жизнь.

5-го была презентация в «Библио-Глобусе», подписывал свои книги, и опять много забавного. Какой-то инженер из Раменского заявил: «Вы мой кумир». Все читает написанное мною, собирает и подклеивает в альбомы, принес два на показ. Было очень душно, и хотелось мне только одного: боржома.

На следующий день — Цветаевский центр в Староглебском переулке. В маленький зальчик набилось более 100 человек. Марина Тарковская презентовала свою книгу «Осколки зеркала», выступления были не ахти какие, даже Маргарита Терехова плохо читала стихи, лучше всех выступил сын — Евгений Борисович Пастернак, говорил спокойно и благородно, но больше об Арсении Тарковском, а не об Андрее, и, конечно, вспоминал своего «папочку».

В «Радуге» мне передали газету «Вечерняя Тверь», где был такой лихой пассаж о нашей поездке: «Писателя изрядно повеселило количество телекамер: «Не провинция, а Голливуд какой-то!». И еще строки «.Убеленный сединами». Да, дожили!..

13-го по «Дарьял-ТВ» премьера «Академии любви», смотрели вместе с Эдиком и привезенным им «Шато Танес» из Бордо. Сначала анонсная программа, потом первая — «Пушкин и его женщины». Не могу сказать, понравилось или нет? Выглядел немного по-профессорски и, увы, старовато (все это запоздало на 10–20 лет!). Но отклики от увидевших были такие: передачу смотрели на одном дыхании. А потом пошли кулисы, неприятные финансовые вопросы, и Вайнер отчаянно сопротивлялся, в итоге мы с Игорем добились немногого. А вокруг бушует инфляция, Ще пришла с лекарствами из аптеки и с горькими словами: «А как же живут старики?!». Нас лично поддерживают книги, газеты, журналы, ТВ, радио… Получил письмо от читательницы Зиминой, родственницы знаменитого Сергея Ивановича Зимина, который держал театр, и у него пел сам Шаляпин. Сразу бросился узнавать подробности и натолкнулся на письмо Шаляпина — октябрь 1905 года: «…остался вследствие забастовок без гроша… остался с носом… хоть матушку-репу пой…».

С гонорара зашел в магазин и, показывая на грудинку, попросил продавца: «Вот это грамм на триста — забыл, как называется». Какой-то рядом стоящий гражданин мрачно заявил:

— Он, видите ли забыл! Мы все в Россини забыли, как это все называется!..

И что возразить?..

Опускаю много разных событий, фактов и деталей, и так дневник перегружен ими, как мешками. Но все же кое-что записать надо. 22 октября ходил к члену «Клуба 1932», к знаменитому диктору Игорю Кириллову в его роскошную квартиру на Смоленской набережной, где жили когда-то маршалы и адмиралы — Исаков, Новиков и др. Я предложил Кириллову идею телевечера участников «Клуба 32». Он: «Блестящая телевизионная идея!». А потом: а где деньги, кто будет пробивать? Вон Гинзбург не может найти спонсора для своих «Бенефисов». Короче, Кириллов пробить не может, и идея повисла в воздухе. Утешением стала его фраза: «Наш дом открыт для вас…». Но мне нужен не дом, а телепрограмма.

С Далем пробивали мне рубрику в еженедельнике «Век». Позабавила, показанная в программе Доренко, пленка с генпрокурором Скуратовым: он забавляется на громадной кровати с двумя проститутками. Они елозят по нему, а он урчит и мычит от удовольствия, — лучше всякого Тинто Брасса. Генеральный прокурор России, главный борец с коррупцией. Н-да… Как прославится? — дурацкий вопрос. На ярмарке «Пресса-99» на ВДНХ подошел к стенду МК и спросил, как попасть в качестве героя на страницы популярной газеты? Некто Касатонов сказал: «Вы — элитный автор, я вас знаю. Но вы неинтересны для желтой прессы. Надо оторвать кому-то голову, тогда вами моментально заинтересуется МК». Мне его шутка не понравилась… В «Веке» опубликованы мои заметки «Лучше Эразм, чем маразм» (об Эразме Роттердамском).