Эльвира Филипович - Я, мой муж и наши два отечества

Среди тех, кто покоится на Бутовском полигоне, довольно много людей других конфессий и религий и вовсе не верующих. Вопрос решён очень деликатно: символическое пространство полигона разделено. Помимо храма и поклонного креста есть площадка со стелой, рядом с которой поставлены скамейки и растут голубые ели — небольшой мемориал в светских традициях. Здесь проходят гражданские панихиды, к стеле возлагают венки, на скамейках родственники могут отдохнуть и вспомнить своих близких. Старообрядцы недавно проявили инициативу и нашли компромиссный вариант: в центр поклонного креста был врезан и освящён старообрядческий крест-медница, и теперь здесь проходят панихиды по древнерусскому обряду. Католики, лютеране, мусульмане и иудеи имеют возможность приезжать в Бутово и молиться по собственным правилам. Благоустройство полигона ведётся для всех.

Директор Мемориально-просветительского центра «Бутовский полигон» Игорь Гарькавый считает, что «государственные мемориалы всегда рискуют стать официозными проектами чиновников, в которые невозможно вдохнуть жизнь. А Бутовский мемориал мы видим живым и развивающимся».

Однако музейный комплекс пока существует только в виде нескольких небольших экспозиций в нижней части каменного храма. У Центра есть небольшая комната в приходском доме, куда до сих пор приходят родственники пострадавших, чтобы уточнить информацию о своих близких или, наоборот, сообщить новые сведения, передать для музея личные вещи.

С 2006 года по закону только родственники имеют право работы со следственными делами в государственных архивах. Работники Центра их консультируют, рассказывают, в каком именно архиве искать дело, и просят скопировать материалы и для исследовательской работы.

В 2007 году рядом с полигоном был освящён новый большой белокаменный храм. Он спроектирован архитектором Михаилом Кеслером в традициях русских шатровых храмов. В его нижней части, алтарь которой освящён в честь иконы Божией Матери «Державная», всё посвящено Бутовским новомученикам. По периметру стен висит 51 икона — по числу дней расстрелов. На каждой иконе изображены святые, расстрелянные вместе, в один день. В притворе расположена небольшая экспозиция: в витрине лежат вещи расстрелянных, извлечённые из раскопов в 1997 году, — обувь, фрагменты одежды, узелки, гильзы. В других витринах — личные вещи некоторых новомучеников, служившие им при жизни: священнические облачения, книги и записные книжки, скрипка, шаль… Эта выставка — основа будущего музея.

При подготовке текста использована книга «Бутовский полигон» под ред. Л. А. Головковой, М., 2004

4 сентября 1941 года. Ты мне все та же Тасенька. Но теперь ты для меня гораздо больше, чем три или четыре года тому назад.

Как отрадно оглянуться на прошлое. Как хорошо, что все это было. Теперь то, что нами пережито, того, что мы увидели и поняли, ничто у нас не отнимет. Ты можешь стать старой, безобразной, сварливой… Но я всегда отыщу в тебе мою Тасю, мою дорогую Тасеньку, мою девушку. Она в тебе. И я умею увидеть эту девушку. Ты для меня всегда двадцатилетняя, милая. Хорошая девочка.

Как я глубоко люблю тебя. Как сильно я привязан к тебе. Прирос. Ты всегда со мной в душе. О тебе я ни с кем не говорю. Ты для меня самое дорогое в жизни.

Завтра ухожу в армию. Ты будешь всегда со мной.

Милый друг! Никогда я не был несчастным. И что бы со мной ни случилось, я несчастным не буду до тех пор, пока помню и чувствую тебя и ношу всегда с собой.

Позавчера обнаружил в общежитии оставленную студентом скрипку. Два раза поиграл на ней. И научился. Чутье мне подсказывало, как лучше взять скрипку и где на какие места накладывать пальцы на гриф для того, чтобы брать нужные ноты. И почти всегда палец попадал безошибочно. Я и удивился, и обрадовался. Я мог бы играть на скрипке. Как это радостно сказать тебе, Тася! Но и без скрипки я счастлив: у меня есть твоя душа, а она больше, и чем скрипка, и чем музыка.

Крепко и нежно целую тебя, мой родной друг.

Память о единственной встрече с Шукшиным Эльвира Филипович сохранила на всю жизнь.

***

Мои герои мечтали строить коммунизм. Для осуществления этого желания в 1961-м вполне подходила земля целинная. Когда Эльвира и Иво, выпускники Тимирязевской сельхозакадемии, приехали на Алтай, их спросили, где бы они хотели жить и работать. Попросились в Сростки. Просто потому, что их однокурсник Виктор Рядчиков раньше в селе этом трудился и рассказывал о красотах тамошней природы. Но о том, что Сростки — родина Шукшина, известного, по крайней мере, тогда уже как актера, наши молодые герои не знали. Объяснение этому факту простое: на целину всей душой они стремились из… Чехословакии.