Владимир Соколов - Пришёл солдат с фронта

В доме №6 по набережной Фонтанки, где мне предстояло работать, до революции находилось Императорское училище правоведения — учебное заведение, приравненное по уровню обучения Царскосельскому лицею. Среди его выпускников много выдающихся государственных деятелей, а также деятелей культуры: поэты А.Н.Апухтин, А.М.Жемчужников, критик В.В.Стасов, чемпион мира по шахматам А.А.Алехин, композиторы А.Н.Серов и Пётр Ильич Чайковский. Теперь же здесь размещался отдел №12 ВНИИТ'а, разрабатывающий аппаратуру для телецентров.

В комнату с камерой меня привела Людмила Георгиевна — эффектная энергичная дама средних лет. Я подумал, что она пользуется успехом у мужчин и привыкла командовать ими. Дама была старшим инженером. Меня отдали в её распоряжение. Этому предшествовала беседа с начальником лаборатории №10, Петром Ефимовичем Кодессом. Он расспрашивал меня о том, где я учился и чем занимался на прежней работе. Разговаривая со мной, Кодесс смотрел не на меня, а на собственный стол, и при этом как-то странно улыбался. Это несколько смущало меня, но позднее я убедился, что он разговаривает так со всеми.

Людмила Георгиевна сказала: «Вот камера, займитесь ею. Надо привести её в рабочее состояние. Если что-нибудь понадобится, позвоните мне». Назвав номер телефона, она вышла из комнаты. Я остался один на один с камерой, которую до этого никогда не видел. Должен признаться, что меня несколько покоробила такая форма обращения с новым сотрудником. Но делать нечего — «взялся за гуж, не говори, что не дюж». Чтобы разобраться в устройстве камеры, я принялся изучать техническую документацию.

Моё одиночество вскоре было нарушено. Раскрылась дверь, и в комнату вошёл человек с папкой, набитой бумагами. Это был крепкий мужчина средних лет, с красным лицом и седыми волосами ёжиком. «Новый инженер?» — спросил вошедший. Получив утвердительный ответ, он представился бывшим начальником отдела, отстранённым от должности, и, придвинувшись ко мне вплотную, заговорил вполголоса: «Я должен вас, как нового человека, ввести в курс дела. Тут полное засилье евреев. Когда я был начальником отдела, я их всех вывел на чистую воду, но меня сняли. Вот тут у меня в папке все материалы, вся переписка по этим делам с вышестоящими инстанциями». Он доставал бумажку за бумажкой и всё говорил, говорил…

Не зная, как от него избавиться, я молчал и пытался продолжать заниматься своим делом, но в то же время, чтобы не обидеть человека, делал вид, что внимательно слушаю собеседника. Наконец он ушёл, пообещав познакомить меня завтра с новыми материалами. Потом пришёл тощий пожилой человек — тоже из «бывших». С печальной улыбкой он начал рассказывать мне о творящихся в отделе безобразиях. Боже мой, как они мне надоели!

Вся эта история с моими «гостями» было бы просто смешной, если бы не имела зловещего оттенка. Ещё очень свежа была в памяти сфабрикованная НКВД история с «врачами-отравителями» из кремлёвской больницы, которые, якобы, вместо того, чтобы лечить руководителей партии и правительства, умерщвляли их по заданию сионистской организации. Они были арестованы в декабре 1952 года. Одним из арестованных был Мирон Семёнович Вовси, генерал-майор медицинской службы, академик АМН СССР, главный терапевт Советской армии. В январе 1953 года арестовали и его жену. Их дочь, Любовь Мироновна Вовси, работала у нас в лаборатории. Люба была замужем за офицером ВМФ и жила в Ленинграде. Её не тронули. Но каково ей было выдерживать взгляды людей, подобных моим «гостям»!

К счастью, 5 марта 1953 года умер Сталин, и врачи были выпущены на свободу. С них были сняты все обвинения.

К концу первого дня работы я уже имел представление об устройстве камеры КТ-6, и задание Людмилы Георгиевны казалось теперь совсем не страшным, а даже интересным своей новизной. Еще раз я мысленно поблагодарил наших институтских преподавателей, особенно Оскара Ефимовача Гольдина, который говорил: «Никто не знает, с какой аппаратурой вам придётся иметь дело, когда вы станете инженерами, поэтому моя главная цель — научить вас инженерно мыслить, то есть „видеть“ физические процессы, происходящие в электрических схемах. Тот, кто обладает инженерным мышлением, сумеет разобраться в любой, даже самой сложной радиоэлектронной технике».

Когда на следующий день утром ко мне пришла Людмила Георгиевна и спросила, как идут дела, я представил ей список недостающих блоков и деталей. И тут я оценил организационные способности «ЛГ». Она тотчас стала обзванивать разработчиков соответствующих устройств и делала это так энергично и требовательно, что уже через полчаса моей камерой занималась целая бригада специалистов. Я быстро понял, что «ЛГ», имея весьма скромный запас инженерных знаний, не способна что-либо делать сама, но зато она обладает умением заставлять работать других. В данном случае это качество оказалось безусловно полезным.