Коллектив авторов Биографии и мемуары - Ковалиная книга. Вспоминая Юрия Коваля [второе издание, исправленное и дополненное]

И. С.: Это будет очень правильно.

Ю. К.: Наверное, так надо сделать. Вот сейчас будет издание с рисунками Чижикова. Пожалуй что, я это сделаю.

И. С.: Непривычно, когда такой комический, в сущности, детектив вдруг посвящается реальному…

Ю. К.: Полковнику милиции.

И. С.:… города Курска, и слова о том, что гражданин Конев ( Первоначальный вариант фамилии гражданина Лошакова, героя повести «Промах гражданина Лошакова» ) бежал из города Курска, сразу встают на реальную почву…

Ю. К.: Ну, у него все-таки самое высшее достижение — начальник областного уголовного розыска. Курск — это меньше.

И. С.: И тем не менее.

Ю. К.: А может, Курск и лучше. Нет, я отцу посвящу, обязательно. Это надо сделать дополнительную такую штучку. Врез.

И. С.: Возможно, даже не совсем краткую, не в одну строчку. А сказать два слова, что он прострелен и так далее. В этом есть какой-то новый аспект жанра.

Ю. К.: Ты думаешь, да? Мне это в голову не приходило просто. Ну вот, слушай-ка меня. По поводу «Недопёска» у папы никаких не было сомнений, кроме того, что это гениально. А я говорю: Вот такой Борис Исакыч Камир есть у нас. Книгу рубит. Я почти плачу. Ну, не то что я плачу, но я, можно сказать, потрясен, ни с кем не разговариваю, то есть я веду себя кошмарно дома. Отец говорит: Я к нему схожу, я хочу узнать, какие у него претензии. Полковник милиции!

И. С.: Классно! Это какой год?

Ю. К.: Это, Ирка, семьдесят пятый, по-моему, или семьдесят четвертый… Говорит: Я к нему пойду. Я хочу узнать, в чем смысл его претензий к твоей книге. Я говорю: Камир говорит, что еврей бежит… в Израиль. Отец говорит: Но у тебя же не написано, что еврей, у тебя написано: недопёсок, и бежит на Северный полюс.

И. С.: Действительно, национальность недопёска неуказана. Ю. К.: У тебя, говорит, так не написано. Я говорю: Папа, ты прав, у меня так не написано. (Смеется. — И. С.) Я говорю: Но не ходи, не смей ходить. Не смей ходить! Я не желаю вашей защиты, и идите к ядрене матери, — кричу я. Он говорит: Ну ладно-ладно, успокойся, я никуда не пойду. Тем не менее через день мне звонят из издательства и говорят: Борис Исакыч Камир хочет с вами побеседовать. Снова. Я прихожу, а мне уже там мои клевретши… Там у меня клевретша была, говорит: Слушай, твой отец тут был…

И. С.: С иконостасом…

Ю. К.: С иконостасом, в полной форме. В парадной причем форме, в фуражке, с орденами, не то что с планками, не с планками, настоящие надеты ордена, здесь значок «Почетный чекист». Один из виднейших значков. Там академии все эти. Полковник. А поскольку он преподавал, у него этого лычка «в отставке» не было. Знаешь, бывает такой — полковнике отставке. Нет! Чистый полковник. Почетный чекист. Приходит…

И. С.: И говорит: Кто тут бежит в Израиль?

Ю. К.:… к Борису Исакычу и говорит: Можно к вам? Тот, видимо, говорит: Да. Отец: Здравствуйте, позвольте представиться, полковник Иосиф Яковлевич Коваль. Отец вашего автора, говорит. Вы знаете, вот Юра мне сказал… Он, конечно, глупый, но я, говорит, не думаю, что вы настолько примитивны, что считаете, что Юра написал про еврея, бегущего в Израиль. Там написано, Борис Исакыч, я читал вещь… вы знаете, мы изучаем…

И. С.: Это наша работа…

Ю. К.: Это, в общем-то, наша работа. Я там не увидел ничего такого. Тот: Ну как же, Иосиф Яковлевич, а вот это, а вот это? А отец отвечает: Ну это что — это чепуха. Ну, пыжиковые шапки, ну и что, а у вас какая, Борис Исакыч, шапка? Он говорит: Пыжиковая. Отец говорит: И у меня тоже. Ну и что такого — пыжиковые шапки, ну неудобно… Могут подумать… Короче говоря, отец говорит: Юра сделает ваши замечания, я даю вам слово, но книга должна быть издана.

И. С.: Юрий Осич, это он на самом деле был так категоричен, или это вы сейчас так рассказываете?

Ю. К.: Я тебе даю слово. Видимо, так, да. Примерно я тебе рассказываю. Потом я ему сказал: Что ты наделал? Он говорит: Что наделал? Я тебе книгу издал.

И. С.: Не только написал, но еще и издал

Ю. К.: Да, видишь, какая история. Ну, говорит, он крошить тебя будет страшно. Крошить тебя будет страшно.

И. С.: Это я знаю, потому что сравнивала рукопись с изданием.

Ю. К.: Говорит: Ты знаешь что, сопротивляйся, но в меру. Все-таки важно, чтобы была издана книга.

И. С.: И с этим я тоже согласна. Абсолютно правильно.

Ю. К.: Вот и все. Видишь. Вот так я и сделал. Я тебе рассказал просто так уже. Я увлекаюсь, Ирк.

И. С.: Юрий Осич, давайте сейчас вернемся ко времени между «Алым» и «Недопёском». Это время мне особенно интересно как период становления, когда уже ясно стало, что вы писатель, но еще впереди был «Недопёсок» — вершина уровня Казбека.