Эмир Чалбаш - Сковать боем!

Курсанты закреплялись за боевыми самолетами и летали все время на своих самолетах. Мы с Аметханом летали по очереди на одном самолете. Александров часто хвалил нас за прилежное отношение к полетам, за любовь к самолетам, за трудолюбие и ставил нас в пример перед группой. Но однажды мы с Аметханом провинились и получили наказание: по три наряда вне очереди. А было это вот за что. Мы сговорились с Аметханом частично изменить задание в воздухе, выработали свой комплекс выполнения фигур сложного пилотажа и решили все это проделать. Казалось, все шло хорошо, никто ничего не заметил, но, оказывается, нам так только показалось. На полетах Александров ничего не сказал, хотя подошел ко мне, когда я наблюдал за полетом Аметхана в зоне, и спрашивает:

– Как, нравится «почерк» земляка?

– Хороший «почерк», товарищ инструктор, – отвечаю, – чисто работает земляк.

– А по-моему, не чисто. Ладно, на разборе уточним, – сказал и отошел.

Оказывается, он видел мой полет. Зная, что мы неразлучная пара и все делаем одинаково, решил посмотреть «почерк» второго «артиста», Аметхана. Нам досталось тогда крепко. Но взаимное уважение от этого не ухудшилось, потом нам он говорил:

– Ну что, землячки, торопитесь резвиться по своему стилю? Ничего, это время не за горами. Скоро учебе конец, разъедетесь, будете сами себе хозяевами в воздухе, будете изобретать, выдумывать другие варианты пилотажа… Всякое может быть. Может, и сама жизнь заставит думать, искать новые, менять устаревшие понятия в овладении летным мастерством, времена надвигаются грозные…

Александров предвидел некоторые вещи, сам искал новое, стремился подготовить себя к будущему… Он не раз высказывал мысли о том, чтобы с инструкторским составом отрабатывались элементы боевого применения, но, к сожалению, мало кто обращал на это серьезное внимание, видимо, остро не хватало времени, надо было срочно, быстро и качественно готовить летные кадры именно с точки зрения техники пилотирования.

Я очень любил технику, и меня в любое время тянуло к ангарам, где готовились самолеты к полетам. Постепенно эту любовь я сумел привить и Аметхану. Имея за собой закрепленный самолет, мы под любым предлогом старались убегать на аэродром и принимать участие в подготовке самолетов к полетам вместе с техниками. Нам часто это удавалось, и мы с удовольствием помогали своему технику: мыли, чистили, смазывали самолет, разбирали и собирали отдельные агрегаты и узлы. Это тоже отличная учеба, кроме всего прочего.

Однажды старшина засек нас:

– Курсанты Чалбаш и Аметхан, ко мне!

– Товарищ старшина, прибыли…

– Где были?

– На почте, товарищ старшина.

– Так, значит, на почте. Пишут?

– Много пишут, товарищ старшина…

– Так, так. В последний раз спрашиваю, где были?

Мы поняли, что старшину отряда Прокопенко Федора Федоровича так просто не провести, и решили сознаться.

– Были на аэродроме, товарищ старшина.

– А распорядок дня?

– Виноваты, товарищ старшина…

– За то, что честно признались и любите самолет, – прощаю, но не подводите, ребята, я же должен строго требовать выполнения распорядка дня, – сказал старшина и отпустил нас. Он тоже был курсант из нашего отряда, но к тому же был старшиной, первым и главным блюстителем порядка солдатской жизни. После окончания школы Прокопенко также был оставлен инструктором школы, и мы с ним работали в одной эскадрилье. Очень хороший и душевный человек.

Школу мы закончили досрочно, сдав все государственные экзамены. Всех нас с ног до головы одели в новенькое командирское обмундирование. Разумеется, мы заранее приготовили «кубики» на петлицы, но «вешать» их еще нельзя, т.к. не объявлен приказ о присвоении нам звания, хотя мы уже знаем, что нам присвоят звание «мл. лейтенант» (по одному кубику на петлицах). Все заботы и волнения позади, свободного времени много. Решили по инициативе Аметхана отпроситься на денек и поехать в Севастополь, посмотреть панораму, побродить по городу.

И вот долгожданный день настал. Ждем построения для зачитки приказа о назначении, все очень возбуждены, гадают и предсказывают: кто куда попадет. Задолго до этого были слухи, что кое-кого оставят инструктором при школе. Чувствуя недоброе по поведению моего инструктора, я обратился с просьбой отправить меня куда угодно, хоть на Дальний Восток, мотивируя свое желание двумя факторами: никогда еще из Крыма не выезжал и очень хочется попасть в строевую часть, стать боевым летчиком. На все это комэск Жуков ответил одним словом: «Посмотрим!»