Ольга Черненькова - Воин и дева. Мир Николая Гумилева и Анны Ахматовой

Он не только готов принять из любимых рук отравленное вино, но и прощает женщину за свою смерть:

А она плачет…

В самом начале семейной жизни они условились предоставлять друг другу свободу, которая необходима творческой личности. Пришло время ею воспользоваться. Анна решает уехать к маме в Киев, где она пробыла недолго, а потом, 19 или 20 мая, сбежала в Париж.

Почему в Париж, почему таким сложным путем? Может, чтобы не объяснять, почему хочет ехать одна. Ее звали, ее ждали. Кто? Тайный воздыхатель, тайный корреспондент. Анна скрывала свою переписку с Модильяни.

В Париж она приехала одновременно с Г. Чулковым, еще одним поклонником, с которым, возможно, встречалась и в Киеве. В Париже Чулкова ждала жена. Они вместе гуляли по городу, посещали маленькие кафе, были в ночном ресторане на Монмартре, прибежище парижской богемы. Видимо, там был и Модильяни. Анна опять везде привлекала к себе внимание красотой, стройностью, гибкостью, белым платьем и широкополой шляпой с огромным белым страусовым пером, привезенным ей мужем из Абиссинии.

Между тем Гумилев, проводив Анну Андреевну к матери, сам отбыл в родовое имение Слепнево – в тверскую глушь, где в это лето отдыхали его прелестные двоюродные племянницы Маша и Оля Кузьмины-Караваевы. Маша была истинной русской красавицей с чудесным цветом лица и появлявшимся к вечеру лихорадочным румянцем. Тихая, спокойная Оля чудесно пела, была более общительной, подвижной. Обе девушки светловолосые, обаятельные.

Гумилев окунулся в это очарование юности. К Маше, слабой легкими, у него было особое отношение: трогательно-бережливое. Маша одевалась в сиреневые платья, сиреневый цвет был ей к лицу. В ее облике сквозило нечто хрупкое, неземное. Гумилев заботился о кузине, следил, чтобы во время прогулок пыль не летела к ней в коляску, требовал, чтобы она ехала впереди. В лице прелестных племянниц он нашел наконец заинтересованных слушателей.

Гумилев рассказывает об Африке, с увлечением пишет стихи в альбомы барышень: шутливые, страстные, нежные. В Слепневе поэт творит фактически каждый день. Помимо альбомных стихов сочиняется и многое другое, что явилось результатом его покойной жизни в деревне и осмыслением пережитого в столице.

В начале июня Гумилев ездил в Царское Село, чтобы встретить Анну Андреевну из Киева, как они, видимо, условились. Пробыл несколько дней, не встретил и вернулся в Слепнево. Там его ожидало веселое общество: помимо племянниц еще молодая пара из Подобино – Неведомские. Подобино, где Гумилев часто бывал в мае – июне, представляло собой подлинное дворянское гнездо. Старый барский дом с ампирными колоннами, парк с аллеями, верховые лошади и полная свобода. Хозяином имения был сам 24-летний Неведомский, никаких «взрослых», людей старшего поколения, как у Гумилевых.

Николай Степанович здесь пришелся ко двору. Под его руководством молодежь затевала веселые и остроумные игры. Он очаровал и Веру Алексеевну Неведомскую, художницу, стихами, личным обаянием. Вера Алексеевна, по замечанию С. Маковского, была знаменита в Петербурге и в Тверской губернии своими удивительными светло-зелеными глазами и рыжими волосами редкого золотого отлива.

Словом, в Слепневе и окрестностях, в Борискове (имение Кузьминых-Караваевых) и Подобине создалась атмосфера игры, флирта, влюбленностей, как в доме Ростовых во время пребывания там Васьки Денисова. Фантастические затеи Гумилева не давали молодежи скучать. Он придумал игру в образы. Каждый из участников изображал какой-то определенный тип: например, «великая интриганка», «Дон Кихот», «любопытный», «сплетник». Каждый игрок должен был придерживаться этой роли и в повседневной жизни. Игра подчас становилась рискованной, ситуации складывались непростые, но все вспоминали, что это всего лишь шутка, и успокаивались.

Конечно, без флирта не обошлось. Златовласка Неведомская была очарована поэтом, очаровался, верно, и он. И в разгар «игры», 13 июля, в Слепнево приехала Анна.

Она покинула Париж внезапно. Что-то произошло в их отношениях с Модильяни, что заставило ее спешно уезжать. Видимо, это был разрыв, потому что ни писем, ни встреч больше не будет.

Анна вернулась на родину, приехала в Слепнево, где находились муж и все родственники. На Бежецком вокзале горбатая прислужница в дамской комнате, которая знала всех в Слепневе, приняла ее за француженку и никак не хотела верить, что перед ней «слепневская барыня». Анна слышала, как она сказала кому-то: «К слепневским господам хранцужанка приехала».