Валентина Бялик - Исаак Бродский

Для «Союза русских художников», где были представлены преимущественно москвичи, появление в их экспозициях работ петербуржца Бродского было отрадным явлением. «Его работы, всегда занимавшие целую стену, не терялись среди живописцев московской школы. Нас всех подкупало виртуозное мастерство и трудоспособность Бродского», - вспоминал много позднее художник Константин Юон. Именно в традициях живописи «союзников» написаны псковские этюды, выполненные осенью и зимой 1913 года.

Псков. У гостиного двора. 1913

Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург

Псков. Галерея. 1913

Музей-квартира И.И. Бродского, Санкт-Петербург

Ледоход в Пскове. 1913

Владимиро-Суздальский государственный музей-заповедник

Портрет дамы. 1913

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Камни. Этюд

Частное собрание, Москва

«После заграничных путешествий и долгой разлуки с Россией хотелось писать все русское - природу, деревни, древние города... Я очень люблю Псков и всегда как художник нахожу в нем что-то новое. В Пскове я работал с не меньшим увлечением, чем в старых городах Европы», - отметил художник в своих черновых записях.

Бродский часто навещал Репина в Пенатах, где по средам собиралось самое разнообразное общество. В эти годы молодому художнику позируют Короленко, Чуковский, Репин, Шаляпин и другие. У него были излюбленные композиционные приемы: обычно это полуфигурные портреты, голова - в трехчетвертном повороте, лицо максимально приближено к зрителю.

А потом началась Первая мировая война. Не оставаясь в стороне от общего эмоционального подъема, художники участвуют в организации ряда иллюстрированных литературных изданий, предназначавшихся для помощи жертвам войны. Сборник Клич, вышедшийв 1915 году в Москве, представлял читателю небольшое число рисунков Бродского, Елизаветы Кругликовой, Алексей Лысенко, Леонида Пастернака, Эмилия Шанкс, демонстрировавших жанрово-бытовые сценки военного времени.

В 1916 году Бродский делился с родными: «Я по-прежнему много работаю, имею успех на выставках, но настроение нехорошее, тревожное, как у всех. Произойдет что-то большое и значительное, что изменит жизнь. Об этом у нас все говорят». И добавляет: «Жизнь отравлена этой войной, уже иначе смотришь на все, не хочется работать, а без работы совсем грустно».

Опавшие листья. 1915 и 1929

Государственная Третьяковская галерея, Москва

По воспоминаниям современников Бродский был красив (доброжелатели сравнивали его с Рафаэлем), имел довольно длинные вьющиеся темные волосы, всегда был элегантен. Трудно поверить, но именно особая аккуратность не позволила ему в ранней юности продолжить в одесском училище занятия скульптурой: там самим приходилось заниматься формовкой, подросток весь перепачкался и испугался, что всю жизнь будет ходить похожим на маляра. Эта же детскость наблюдалась в его эмоциях, когда он начал учиться в Академии: «Илья Ефимович попрежнему добр ко мне; уделяет много внимания, возле моего этюда задерживается больше, чем у других. Мне иногда кажется, что он придирается, и я готов плакать от обиды, но потом вижу, что все его замечания правильны», - из письма родным в 1904 году (юноше уже 20 лет).

Очень рано обнаружилась в нем «общественная жилка». Архип Иванович Куинджи через Бродского передавал деньги для неимущих студентов. Пунктуальный Бродский приносил Куинджи расписки, а тот их рвал, не читая. Его дружеское расположение к талантливому юноше проявилось при назначении стипендии Обществом поощрения художеств, и позднее, при окончании учебы, когда именно Куинджи настаивал на заграничной пенсионерской поездке Бродского.