Михаил Мамонов - Глубокие корни

Из многих хозяйств Дона, Ставрополья и других мест приезжали к нам люди, дивились простоте устройства и легкости управления ею. Работает на таком агрегате один лишь тракторист.

Гости сняли чертежи и думают в своих мастерских сделать подобную открывочную машину. Мы с охотой поделились накопленным опытом, а Вейхио Элиевич Нисканен с друзьями выразил готовность помочь им. В стремлении быть полезным людям, приносить им радость видит ветеран смысл своей жизни. Нет, нигде и никогда Нисканен не ищет выгоды для себя лично, зато всегда беспокоится о выгоде общей, о пользе для всех.

И таких людей, бескорыстных и щедрых, у нас большинство. Оттого все богаче становится наша артель. А хранителем этого растущего богатства вот уже двадцать с лишним лет является Григорий Михайлович Филиппович.

Мальчишкой он приехал в «Сеятель» вместе с отцом и матерью из Соединенных Штатов Америки. Несладким было его детство за океаном. На маленькие плечи рано легли заботы: надо было найти подходящую работу и обязательно удержаться на ней. Сколько километров вместе с отцом приходилось отмерять, прежде чем улыбнется счастье. А оно чаще всего поворачивалось к ним спиной.

Отца одолевала тоска по родной земле. И вместе с другими «американцами» Филипповичи стали основателями коммуны «Сеятель». Здесь юный Григорий становится одним из первых комсомольских вожаков. Он окунулся с головой в водоворот новой жизни. Работал слесарем и одновременно заведовал культ-сектором. Всюду поспевал: в поле и в мастерской, на фермах и стадионе, а вечерами — в клубе.

Григорию Михайловичу сейчас под шестьдесят, но он по-прежнему молод душой, играет в колхозном эстрадном оркестре. Его любимые инструменты — скрипка и виолончель.

Более двух десятков лет назад Григорий Михайлович пристрастился к бухгалтерскому делу да так и не расстается с тех пор с этой профессией. О нем у нас так говорят: «Дотошный человек. Докопается до любой мелочи. Над каждой копейкой дрожит и найдет ее, где бы она ни затерялась». Бригадиры знают: Филиппович спуску не даст, если заприметит неточность в учете. Не дай бог, по какой-нибудь статье перерасход допустить… Чуточку медлительный в движениях, он быстр в экономических расчетах. Работать с ним интересно, но не просто. Ни под одним документом не будет его подписи, пока он не убедится, выгодно ли это колхозу, принесет ли пользу людям. Вместе с тем он всегда поддерживает проекты, которые, хотя и не вдруг, окупаются, но открывают хозяйству большую перспективу. Так было, например, со строительством механизированного тока. Вообще на механизацию он всегда поможет изыскать средства. Таков он, наш хранитель артельного богатства.

Я рассказал лишь о четырех ветеранах колхоза. Их у нас, конечно, больше. Всем им низко кланяемся и от всей души желаем доброго здоровья и долгих лет жизни. Мы гордимся и нашими Героями Социалистического Труда. Их у нас трое. Это Филипп Трофимович Васильченко, Анна Федоровна Елисеева и Тихон Григорьевич Шульга. Я уже упоминал о них. Они принадлежат к другому поколению.

Побелели виски у Филиппа Трофимовича Васильченко. Постарел он сам, но люди хорошо помнят его трудовые подвиги.

Анна Федоровна Елисеева и Тихон Григорьевич Шульга звания Героя удостоились в один год. В условиях сурового климата Сальской степи они сумели получить по 90 центнеров винограда с гектара.

Тихон Григорьевич и сейчас продолжает работать на винограднике. Любовь к природе зародилась в нем с малых лет. Послушайте этого, уже немолодого человека, и вы наверняка запомните его поэтические рассказы о красоте виноградной лозы, об ароматности Муската ладанного, о пряности Муската гамбургского. Вы узнаете родословную каждого куста, удивительные истории о целебной силе винограда. Внешне он ничем не приметен, наш Тихон Григорьевич. Но это человек большой души, глубоко знающий жизнь и горячо любящий ее. Он холоден с людьми, которые равнодушны к красоте природы, а тем более с теми, кто не бережет ее.

Зато доброму гостю Тихон Григорьевич всегда рад. Пригласит отведать винограда, поставит на стол бокалы с отличным сухим вином. Тихон Григорьевич непременно выскажется за то, чтобы сухое вино не переводилось у советских людей и постепенно вытесняло бы сверхкрепкие напитки, от которых и сердце стареет, и душа черствеет, и семья беднеет. Кстати, у нас в артели вино продается колхозникам уже много лет подряд, но пьяных вы нигде не встретите.