Иосиф Давыдов - Триумф и трагедия советской космонавтики

Радиолокационный комплекс «Союз» — «Салют» произвел «захват», и от автоматики пошли команды на сближение кораблей. Вскоре космонавты на фоне освещенной Земли увидели «Салют». Расстояние сокращалось. Когда индикатор расстояния и скорости показал расстояние между космическими аппаратами 180 метров, Шаталов отбил автоматику и перешел на ручное управление. Рукавишников и Елисеев помогали ему: делали контрольные промеры дальности и скорости. И вот уже станцию в непосредственной близости. Еще мгновение и лязгнули стыковочные узлы. После полета космонавты с восторгом рассказывали:

Алексей Елисеев: «…Станция все время была в нашем поле зрения. Вначале довольно медленно, потом быстрее стали расти ее размеры. Она и на Земле очень красиво выглядит, а в космосе — значительное красивее. Там очень ярко светит солнце, и все краски становятся более сочными, насыщенными. Белый цвет прямо-таки сверкает. А такие более или менее нейтральные цвета, как коричневый, желтый, зеленый, в космосе дополняются ярким отраженным солнечным светом…».

Николай Рукавишников: «…Рядом ничего нет земного. И вдруг на расстоянии нескольких десятков метров видишь внушительное сооружение с огромным количеством приборов, всевозможных антенн, стыковочных узлов. И огромными буквами на станции написано «СССР»… Картина такая, что никогда не изгладится из памяти. Зрелище совершенно необыкновенное…».

Пять с половиной часов экипаж космического корабля «Союз-10» проводил исследования и эксперименты по маневрированию, ориентации, стабилизации комплекса. Проверялась работа систем жизнеобеспечения.

После этого дана была команда на расстыковку. «Союз-10» отчалил от станции, и экипаж приступил к ее детальному внешнему осмотру и фотографированию. Осмотр показал, что стыковочный узел не поврежден, нормально функционирует и готов к приемке другого транспортного корабля.

Космическая «ревизия» закончена. Она подтвердила работоспособность всех систем станции и возможность ее служить космическим причалом для другого корабля. Закончив программу второго этапа, космический корабль «Союз-10» совершил посадку в расчетном районе.

А потом была радостная встреча в Москве, прием в Кремле. С нетерпением ждали космонавты, которым предстояло выполнять следующий этап, возможности с «пристрастием» допросить своих товарищей.

В Звездном произошла такая встреча. Шаталова, Елисеева, Рукавишникова забросали множеством вопросов по работе систем корабля, по использованию специальной испытательной и исследовательской аппаратуры.

Вернувшиеся из полета по свежей памяти, в деталях, в тонкостях рассказывали о тех неожиданностях, с которыми пришлось столкнуться, о характере многих явлений, которые пришлось изучать впервые. Задавали вопросы и инженеры, имитирующие условия космического полета на тренажере. В меру своих возможностей они, не считаясь со временем, вносили изменения и делали доработки с тем, чтобы комплексные тренировки, которые предстояло пройти экипажу Добровольского и дублерам перед полетом, были проведены уже с учетом замечаний экипажа Шаталова.

Тем временем на космодроме шла сборка и подготовка к старту «Союз-11». А станция «Салют» продолжала бороздить космос, выдавая на Землю новую информацию.

Как уже говорилось, незадолго до отлета на космодром экипажа автор встретился с Георгием Тимофеевичем в Звездном городке и показал ему написанный очерк. Добровольский прочитал его, сделал ряд поправок, кое-что зачеркнул; произошла непродолжительная беседа. Георгий был против публикации эпизода из его жизни, связанного со спасением девушки: «Брось ты из обычных человеческих отношений делать подвиги. Один человек сделал глупость и попал в беду, другой помог ему в силу своих возможностей выпутаться из нее. А ты — страху какого нагнал! Другие люди, если бы могли, сделали бы то же. Ведь не это самое главное в жизни».

— Ну а что же главное?

— Главное — это полет. Полет вообще и предел, конечно, — космический полет. Впрочем, это тоже не предел желаний и стремлений, но для меня полет в космос — это исполнение самой сокровенной мечты. Мне кажется, если я лишусь этой возможности — это будет самой большой утратой в моей жизни. Меня волнует только одно: вдруг пошлют не нас, а других ребят. Ведь они подготовлены не хуже и тоже достойны доверия выполнить задание. Поэтому я, если хочешь, с некоторым предубеждением смотрю на фоторепортеров и корреспондентов. Впрочем, конечно же, это чепуха. Ну, вот мы и потолковали, пора на тренажер, — закончил разговор Добровольский. — Лучше я на все твои вопросы, и притом с удовольствием, отвечу после полета. Да и впечатлений будет больше. Не обижайся, если что не так сказал…