Элис Шрёдер - Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

Затем Баффет приступал к поглощению ежемесячных, еженедельных и ежедневных отчетов компаний, принадлежавших Berkshire и поступавших по факсу, обычной и электронной почте. Список этих компаний рос от года к году. Из отчетов можно было узнать, сколько страховых полисов продала компания GEICO на прошлой неделе и какую компенсацию по страховым случаям она заплатила. Баффет мог в точности выяснить, сколько комплектов униформы для тюремщиков было заказано у компании Fechheimers; сколько килограммов Sees Candies было продано накануне; сколько человек купили право долевого владения реактивными самолетами Netjets в Европе и США. Он мог легко найти информацию и обо всем остальном — о тентах, зарядных устройствах, киловатт-часах, воздушных компрессорах, обручальных кольцах, арендованных грузовиках, энциклопедиях, тренажерах для пилотов, домашней мебели, медицинском оборудовании, стойлах для свиней, кредитах на покупку лодок, списках недвижимости, мороженом и десертах, лебедках, кубометрах газа, дренажных насосах, пылесосах, рекламе в газетах, счетчиках яиц, ножах, аренде мебели, обуви для медсестер й электромеханических компонентах. В его офис стекались все данные об издержках и объемах продаж по каждому из видов товаров и услуг, и многие цифры он знал на память 4.

А в свободное время он изучал отчетность сотен компаний, которые еще не успел купить. Отчасти он делал это из интереса, а отчасти — на всякий случай.

Если какое-то заслуживающее внимания лицо добиралось до Омахи, чтобы встретиться с ним, то он садился в свой синевато-стальной «Линкольн-Таункар» и проезжал через центр города пару километров до аэропорта, чтобы лично встретить гостя. Для многих визитеров этот жест был приятной неожиданностью. Однако достаточно быстро он начинал играть у них на нервах, не замечая ни сигналов светофора, ни знаков обязательной остановки, ни других автомобилей — Баффет просто мчался по дороге, не умолкая ни на минуту. Он пытался давать своему поведению на дороге некое рациональное оправдание, говоря, что едет настолько медленно, что даже в случае аварии повреждения будут незначительными 44.

Он всегда показывал гостям свой офис, демонстрируя важные вещи, способные рассказать историю его карьеры. Затем садился на краешек кресла, скрещивал руки и приветственно поднимал брови — эту позу он сохранял все время, пока его гость или гостья задавали вопросы или излагали свои просьбы. Для каждого из собеседников Баффет находил моментальное и мудрое решение, причем выражавшееся в форме не только делового предложения, но и теплого, дружеского совета. Когда же гости (знаменитые политики или руководители какой-нибудь крупной компании) завершали беседу, он мог огорошить их предложением перекусить в «Макдоналдсе» перед тем, как отвезти их обратно в аэропорт.

В то время как Баффет читал, занимался исследованиями и встречался с другими людьми, его телефон звонил не переставая. Те, кто звонил Баффету в первый раз, часто терялись, слыша в трубке приветственное «алло!». Часто они не могли поверить, что беседуют именно с ним, или попросту теряли дар речи. Его секретарша, милая Дебби Босанек, постоянно вбегала и выбегала из его кабинета с сообщениями, связанными с телефонными разговорами. Время от времени звонил и еще один телефон, 17 18стоявший в отдалении от письменного стола. Эти звонки Баффет принимал сразу же, так как по этому номеру мог звонить только его трейдер на бирже. «Алло... м-м-м... хм-м-м... ага... сколько... м-м-м... хм-м... действуй!» — говорил обычно Баффет и вешал трубку. Затем он возвращался к другим звонкам, чтению или просмотру программ CNBC, а ровно в половине шестого вечера вставал и собирался домой.

Женщина, ждавшая его дома, не была его женой. Он ни от кого не скрывал своих отношений с Астрид Менкс, с которой жил с 1978 года в рамках крайне странного тройственного союза. Сьюзи Баффет не возражала против такого положения вещей и даже сама помогла правильным образом выстроить эти сложные отношения. Нужно отметить, что и Баффет, и Сьюзи много сделали для того, чтобы даже в этих условиях говорить о себе как о семье. Их семейные взаимоотношения строились по определенным четким правилам, как практически и все в жизни Баффета. Единственное объяснение, которым он был готов делиться с публикой, звучало примерно так: «Если бы вы хорошо знали всех нас, то прекрасно бы все поняли» 6. Наверняка это было справедливым утверждением. Однако никак не помогало снизить градус любопытства, так как мало кто хорошо знал и Сьюзи, и Астрид, и самого Баффета (по крайней мере с этой стороны). Эти взаимоотношения (как и многие другие в его жизни) никак не пересекались между собой. Кроме того, как ни странно, Астрид и Сьюзи можно было бы даже назвать своего рода подругами.