Анджелика Альпеншталь - Главный провокатор Голливуда. Скандальная биография Джима Кэрри

Это было начало конца. Джим замкнулся в себе и как раз тогда то у него и появилась эта веселая печаль, которая по-французски называется «тревога царя Соломона». Все свои житейские неурядицы он переизобретал заново в своем воображении, заставляя их извиваться под сатирическим бичом своего искрометного остроумия.

Публике понравился нелепый парнишка. После «In Living Color» предложения посыпались на него, как из рога изобилия. Работы было невпроворот, хотя в последнее время Джим в основном занимался проектом малобюджетной комедии о детективе по розыску домашних животных. Сценарий фильма отвергли крупнейшие голливудские корпорации, потому что главные комики Америки от участия в картине отказались. Джим, которому порядком поднадоело обивать пороги именитых продюсеров и актеров, решил собственноручно взяться за дело.

Главный герой Эйс Вентура в исполнении Кэрри приобрел петушиный хохол и странноватый юмор. Каково же было удивление директора картины, когда за три недели проката «Эйс Вентура» собрал 38 миллионов долларов!.. Отныне имя Джима Кэрри стало произноситься с приставкой «тот самый» и строго с восхищенной интонацией. Это был настоящий успех! За успехом «Эйса» последовал «Тупой и еще тупее», за который актеру предложили заоблачные семь миллионов долларов.

Его жена, бывшая официантка, в мгновение ока превратилась в обеспеченную светскую львицу, муж которой зарабатывал миллионы своим порядком опостылевшем ей кривляньем.

— Опомнись, у тебя же есть дочь! — запальчиво отчитывала она супруга, когда Джим говорил, что хочет немного отдохнуть. — Как ты можешь уставать от работы, когда девочка подрастает?!.. Ей нужна хорошая школа, одежда, новый велосипед!..

Она говорила так, словно Джим целыми днями валялся на диване, а их дочь вынуждена была в мороз мести улицы, чтобы заработать себе на пропитание — «голодное» прошлое было еще слишком свежо в ее памяти, чтобы она могла позволить мужу расслабляться.

Когда Джима увезли на «скорой» прямо со съемочной площадки, Мелисса недовольно фыркнула в телефонную трубку и вошла в больничную палату мужа со словами: «Ну что, допрыгался?»

Все закончилось банально и пугающе просто. Однажды Мелисса прямо на каком-то респектабельном официальном приеме устроила Джиму очередной скандал, завершившийся словами:

— Подумай, как будет хорошо, когда ты, наконец, уйдешь отсюда! Ты избавишь всех от кошмара своего присутствия. И дрозд, например, будет в состоянии свиснуть совершенно свободно, не опасаясь, что какой-нибудь дурак передразнит его песню!

Внутренне он был абсолютно готов к этому, пережил эту сцену в своем воображении много раз, отрепетировал все свои реакции. И, тем не менее, когда она произнесла эти слова, мир вдруг потерял перспективу и стал похож на китайский рисунок, где близкое и далекое, незначительное и колоссальное являются вдруг в одной плоскости.

Вокруг носилась чья-то тщательно причесанная собачонка с розовыми бантиками — маленькая, всклокоченная, нелепая, как обезумевшая от ужаса шерстяная рукавица… Толстый человек в белом кричал что-то официанту с дюжиной пустых кружек, висящих на скрюченных пальцах, и куда-то зачем-то бежала огромная башня тарелок на человеческих ногах.

Джиму хотелось то ли провалиться сквозь землю, то ли куда-то побежать, кому-то плюнуть в лицо… Он встал во весь рост, расправил плечи, взглянул женщине, с которой он разделил шесть лет своей жизни, прямо в глаза и сделал жест, которым римляне даровали свободу гладиатору. Потом он снял кепку и благоговейно прижал ее к сердцу, словно провожая взглядом катафалк, но при этом широко осклабился улыбкой Эйса Вентуры, ставшей знаменитой на весь мир. Он улыбался и думал: