Дэвид Линч - Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

«Голова-ластик» медленно, но верно получал распространение, а личная жизнь его создателя все так же представляла собой полный хаос. «В один день, вскоре после того, как Бен принял фильм, Дэвид сказал мне, что хочет быть с Мартой Боннер, – рассказала Фиск. – К тому времени мы с Дэвидом съехались, и я сказала: “Ладно, я возвращаюсь в Вирджинию” – и ушла. Спустя три дня после моего ухода позвонил Дэвид и попросил выйти за него замуж. Моя мама была против, потому что у него не было денег, да и мой брат считал, что мне не стоит за него выходить. Он усадил меня и сказал: “Дэвид изменился, Мэри, ваш брак долго не продержится”, – но мне было все равно. Внутри Дэвида горела невероятная любовь. Когда ты с ним, то ощущаешь себя самым особенным человеком на свете. Одни интонации его голоса и то количество участия, которое он дарит людям, просто непостижимо».

21 июня 1977 года Линч и Фиск поженились и устроили небольшую церемонию в маленькой церкви, куда ходили его родители в Риверсайде. «Наша свадьба была во вторник, и отец Дэвида распорядился, чтобы цветочная компания отложила для нас цветы, так что у нас были и цветы, и даже орган, – рассказала Фиск. – Мы справили традиционную свадьбу, а после нее отправились в медовый месяц на денек в Биг Бэар».

Через шестнадцать дней Линч заключил договор с Гильдией сценаристов США касательно того, что должно было стать его новым фильмом, «Ронни-ракета», а потом он и Фиск направились в Нью-Йорк. Линч три месяца прожил в квартире Баренхольца, пока работал с лабораторией, пытаясь получить копию «Головы-ластика» удовлетворительного качества. Баренхольц оплатил согласование прав на музыку Фэтса Уоллера, которая задает атмосферу всего фильма, и можно было идти дальше. Премьера состоялась той же осенью в кинотеатре «Синема Виллэдж» на Манхэттене, а приглашениями на официальный показ служили открытки ко дню рождения.

Привлечение дистрибьютора не решило финансовых проблем Линча, и после возвращения в Нью-Йорк он несколько месяцев провел в Риверсайде, где вместе с отцом работал над переделкой дома, который собирались продать. Пока Линч был в Риверсайде, Фиск работала в отделе управления недвижимым имуществом в компании «Coldwell Banker» и навещала его по выходным. «Мы жили с родителями Дэвида некоторое время после свадьбы, – рассказала Фиск. – Он и его отец возвращались после работы над домом, и его мать бросалась к двери с распростертыми объятиями и обнимала Дэвида и отца. Они очень любящая семья. Прибыль с продажи дома составила семь тысяч долларов, и родители Дэвида отдали эти деньги ему. Они беспокоились за него, поскольку не понимали той мечты, за которой следовал он – и несмотря на это помогли ему с финансированием “Бабушки”. Невероятно: они смотрели, как сын занимается делом, которое они не могли понять, и все-таки его поддерживали».

В конце 1977 года Линч все еще находился в финансовой черной дыре, так что он превратил свое местечко, где занимался пост-производством, в мастерскую, и начал, как он это сам называл, «фазу постройки сараев» – в буквальном смысле – он строил сараи и брал случайную плотницкую работу. Как бы уныло это ни звучало, надежды Линча не угасали. «Он был взволнован, – рассказала Мэри Фиск. – Он закончил фильм, его показали на Filmex, и он наделал шуму. Я просыпалась рядом с Дэвидом, и он широко улыбался, готовый встречать новый день. Он был готов к тому, что ждало его далее».

«Наша социальная жизнь вращалась вокруг общества медитации, – продолжила она. – Мы посещали его каждый вечер пятницы, и те люди стали нашими близкими друзьями. Мы встречались с ними и шли в кино – я посмотрела множество фильмов вместе с Дэвидом – но мы все никак не могли попасть в кинобизнес».

Тем временем, «Голова-ластик» мало-помалу становился сенсацией ночных показов. До его премьеры в лос-анджелесском театре «Нуарт» оставалось четыре дня – а после этого он не покидал экран четыре года. «Голова-ластик» вышел в очень подходящее время, когда в Лос-Анджелесе сформировалась подходящая аудитория, которая по достоинству оценила фильм. Экстравагантные представления переживали свою лучшую пору, панк-рок набирал обороты, а эксцентричные издания – журналы «Wet», «Slash» и «L. A. Reader», певшие оды всему экспериментальному и андеграундному, процветали». Люди из этих кругов заполняли залы «Нуарта» и принимали Линча как одного из них. Джон Уотерс убеждал своих фанатов сходить на «Голову-ластика», Стэнли Кубрик очень полюбил этот фильм, и имя Линча начало переходить из уст в уста.