Дэвид Линч - Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

Несколько кратковременных вмешательств имели место, но «Голова-ластик» оставался главной заботой Линча с того момента, как он начал над ним работать. «Может быть, это завет режиссерского гения моего отца, но он убедил нас, что “Голова-ластик” – это секрет счастья, и он нас в него посвящает, – рассказала Дженнифер Линч. – Я очень часто присутствовала на съемках, и “Голова-ластик” был просто частью моего детства. Я думала, что он замечательный и не понимала, что в моем детстве было что-то еще помимо него, пока мне не исполнилось десять или одиннадцать. Я никогда не чувствовала, что мой отец чудак, и всегда гордилась им. Всегда».

Линч понимал, что его команде и актерам необходимо платить, так что каждый из них получал двадцать пять долларов в неделю на протяжении первых двух лет съемок (к моменту их окончания выплаты пришлось урезать до 12 с половиной долларов). Плата была скромная, но Линч все еще укладывался в бюджет, выделенный ему Институтом до 1973 года. Ему позволили продолжить использовать оборудование, но больше не финансировали, и создание “Головы-ластика” продолжилось с вынужденными пробелами, что продлилось почти год.

«Дэвид всегда старался найти деньги для фильма, и я давал ему немного, когда вернулся со съемок “Пустоши”, – рассказал Фиск, который был художником-постановщиком дебютной картины Терренса Малика 1973 года (Линч и Сплет познакомили Фиска с Маликом). – Я привык к тому, что зарабатываю сотню долларов в неделю, а тут я начал получать больше, и эти суммы ощущались как свободные деньги. За несколько лет я, возможно, дал Дэвиду около четырех тысяч долларов, и все это мне вернулось более чем сполна».

В «Пустоши» снималась актриса по имени Сисси Спейсек, которая вышла замуж за Фиска спустя год после их знакомства и была погружена в мир «Головы-ластика». «Когда я познакомилась с Джеком на съемках “Пустоши”, он рассказал мне все о своем лучшем друге Дэвиде, и вскоре после того, как мы вернулись в Лос-Анджелес, он нас познакомил, – вспоминала Спейсек. – Мы пришли под покровом ночи, и все было погружено в атмосферу интриги и секретности. Дэвид жил в конюшнях института, там же снимал всю ночь напролет, а его команда закрывала его на площадке в течение дня, чтобы он поспал. Надо было постучать определенное количество раз, и тогда тебе давали ключ. Попасть туда было все равно, что проникнуть в Форт Нокс».

«Джек был первым настоящим художником, которого я встретила, – продолжила Спейсек. – Он познакомил меня со всеми этими невероятно талантливыми людьми, включая Дэвида. Я всегда буду благодарна за то, что встретила их на определенном этапе своей жизни и карьеры, когда они смогли повлиять на меня. Дэвид и Джек – художники до мозга костей, они вкладывают частичку себя в каждый аспект работы, они всегда верны себе и они по-настоящему любят творить»[6].

После возвращения на Восточное побережье сестра Фиска Мэри поселилась в Лос-Анджелесе к 1973 году. Она тогда находилась в недолгом браке и шесть месяцев провела в Лорел Каньон, прежде чем уйти от мужа и вернуться на восток. В Лос-Анджелесе она работала в издательстве «Нэш Паблишинг» и помогла Риви устроиться туда секретарем.

Во время перерывов в работе Линч сменил немало странных мест работы, и деньги, благодаря которым съемки возобновлялись, появлялись скачками; нерегулярное расписание съемок дополнялось болезненным перфекционизмом, с которым Линч подходил к работе, и из-за которого терпение стало важнейшим качеством актеров и съемочной группы. Команда Линча должна была быть готова за мгновение сделать шаг назад во время съемок и ждать, пока он не доведет обстановку на площадке до совершенства.

«Мы много ждали. Это одна из причин, по которой Джек Нэнс идеально подходил на роль Генри – он мог просто сидеть довольно продолжительное время, – рассказала Стюарт. – Дэвид всегда был занят – возился с реквизитом или еще что-то, и Кэтрин тоже была занята, делая то, что говорил ей Дэвид, а Джек и я просто сидели и ждали, и никто не взрывался. Мы все изучили бытовую изнанку друг друга и стали друзьями».

Спустя примерно год съемок Дорин Смолл поселилась на площадке. «Из Топанги было слишком долго добираться, – объяснила она. – И у нас с Дэвидом начались личные отношения – это случилось однажды в музыкальном классе. Это были очень насыщенные отношения. Мой отец умер во время съемок, а мама переехала в Санта-Монику, и иногда Дэвид оставался у нас. Мы все стали очень близки, и моя мама часто покупала ему одежду и принадлежности для рисования».