Рон Сталлворт - Черный клановец. Поразительная история чернокожего детектива, вступившего в Ку-клукс-клан

Улыбка, не сходившая с лица Джона все это время, вдруг исчезла. Его ответ шокировал меня. Он не мог согласиться с моим эпитетом «прекрасная» в адрес мисс Фаланы, поскольку не понимал, что может быть прекрасного в «цветной» женщине. Прошло столько лет, я все еще помню слова Джона: «Не знаю, что вы , ребята, считаете женской красотой». Он сказал это просто так, без злого умысла. Он никогда не рассматривал цветных женщин как объект физической привлекательности, и потому слово «прекрасная» было для него не применимо к Лоле Фалане.

Я обалдел, мягко говоря. Этот добродушный пожилой человек, сам того не зная, плюнул мне в лицо. В моем девятнадцатилетнем невинном восприятии мира привлекательная женщина была… просто привлекательной женщиной, безотносительно к цвету кожи. Если у нее большие соблазнительные глаза, стройная фигура и знойная, чувственная манера — что и воплощала собой мисс Фалана, — не имело значения, черная она, белая или любого другого цвета. После того случая мои отношения с Джоном никогда уже не были прежними.

В бюро регистраций я впервые встретился с Артуром, сержантом Джимом и другими членами бригады по наркотикам. Чак, который станет моим двойником в расследовании Клана, тогда еще не вступил в ряды департамента полиции. Офис бригады по наркотикам располагался в подвале здания, и они поднимались к нам на первый этаж, чтобы запросить уголовные дела подозреваемых.

Меня сразу заинтриговали и очаровали эти неряшливые с виду длинноволосые «хиппи», как их уважительно именовали в департаменте. Мне приказали никогда не обращаться к ним на улице, если они сами не заговорят со мной, потому что они могли работать под прикрытием и такое обращение ставило под угрозу их расследование и саму жизнь.

Они выглядели как плохие ребята со своими длинными волосами и бородами, в небрежной уличной одежде. Но у них были пушки, и они защищали закон вместе с хорошими ребятами. Я хотел быть одним из них.

Однако нужно было ждать по меньшей мере четыре года, прежде чем я мог надеяться на должность детектива в бригаде по наркотикам — и то при условии, что там откроется вакансия. В моем случае существовало еще одно серьезное препятствие: в истории Департамента полиции Колорадо-Спрингс до сих пор никогда не было черного детектива.

Через некоторое время детективы по наркотикам привыкли к моему присутствию в бюро регистраций, и я заводил с ними — в частности, с Артуром — разговоры об особенностях работы копа под прикрытием. Я расспрашивал их обо всех мыслимых нюансах, когда они подходили к моему столу за уголовными досье, — о языке улиц, о наркоманском сленге и ценовом диапазоне. Я хотел знать, как реагировать в той или иной ситуации, если я встречу что-то нетипичное. Если я слышал в кино фразу из наркотической тематики, я выспрашивал кого-нибудь из них, насколько это реально в жизни. Довольно скоро я стал для них, прямо скажем, надоедливой мухой, но добился и кое-чего важного — меня начали замечать в группе «славных малых».

Он не мог согласиться с моим эпитетом «прекрасная» в адрес мисс Фаланы, поскольку не понимал, что может быть прекрасного в «цветной» женщине.

Но мне было мало просто обратить на себя внимание бригады по наркотикам. Главным среди «славных малых», чье расположение мне требовалось, был Артур, в то время сержант, начальник бригады, в котором я видел своего «Моисея» с билетиком для меня в землю обетованную.

Я забрасывал следователей из бригады по наркотикам вопросами о повседневных аспектах их работы; но когда я обращался к Артуру — всякий раз, как видел его в участке, — мои вопросы просто кричали: «Сделай меня нарком!»

В ответ я получал всегда одно и то же: он улыбался или добродушно усмехался, качал головой и продолжал свои дела.

Вскоре я полюбил свою кадетскую службу, даже всю рутину, и моя мечта быть школьным физруком испарилась. Мне нравилось каждый день надевать форму. Нравилось чувствовать себя частью команды. Нравилось общаться с гражданскими (хотя им, пожалуй, не всегда нравилось общаться со мной, когда я выписывал им штрафы за парковку). Мне даже нравилось заниматься подшивкой и поиском документации для других детективов. Мне никогда прежде не приходилось быть лицом города, и теперь я осваивал искусство взаимодействия и навыки коммуникации с самыми разными людьми. Одно дело — работать в забегаловке, и совсем другое — нести ответственность, от которой может зависеть жизнь других. Это заставляло меня расти над собой.