Чулпан Хаматова - Время колоть лед

ГОРДЕЕВА:Это называется GR – отношения с властью.

ХАМАТОВА:Прежде мы считали, что наша задача – от власти требовать. Но со временем стало понятно, что мы должны их учить, должны вместе с ними работать, не должны им себя противопоставлять. Мы в одной телеге. Надо ехать.

ГОРДЕЕВА:То есть примерно с этого момента можно отсчитывать начало “дружбы фонда «Подари жизнь» с российской властью”, за которую тебя потом начнут упрекать.

ХАМАТОВА:Примерно с этого момента, да. Но на деле следует отсчитывать другое: ответственное отношение и мое, и фонда к взаимодействию с государством. Я научилась компетентно говорить о нуждах нашего фонда и медицинских учреждений, находящихся под нашей опекой на любом уровне. Мы все поняли и приняли как данность тот факт, что сделано нами довольно много, но дальше что-то менять и двигать без государства мы не сможем. Хорошее оно, плохое, нравится – не нравится. Мы здесь живем, мы не можем и не должны отделять себя от него. И мы немало сделали для того, чтобы помочь государству нам помогать. Можно так сказать?

В тесной гримерке Михайловского театра ритмично и громко ухает молокоотсос. Одной рукой удерживая его воронку у обнаженной груди, другой артистка Чулпан Хаматова пытается стащить с себя узкое концертное платье. Это май 2010 года. Только что здесь, в театре, закончился концерт фонда “Подари жизнь”. Всего три недели назад у Чулпан родилась дочь Ия. Молокоотсос трудится для нее. И Чулпан торопится, пытаясь за двадцать минут успеть сцедить молоко, чтобы попасть на ближайший самолет до Москвы, где ее ждет новорожденная дочь. И она отчаянно сцеживает молоко одной рукой, стаскивает платье другой и еще как-то пытается собрать разбросанные по гримерке вещи. Где-то в глубинах набросанного в сумку реквизита звонит телефон. “Черт! – бормочет Чулпан. – Не вовремя”. Свободной рукой выкидывает всё из сумки, пытаясь добраться до телефона. Но на экране – незнакомый номер. Она сбрасывает звонок и продолжает собирать вещи. Телефон звонит снова. Чулпан снова сбрасывает. Но и телефон не хочет сдаваться. Хаматова включает громкую связь. Сквозь гул молокоотсоса слышно: “Сейчас с вами будут говорить – не вешайте трубку”. “Чушь какая-то”, – сердится Чулпан и нажимает отбой. Телефон, тоже как будто рассердившись, перезванивает: “Не вешайте трубку – с вами будут говорить”. Чулпан, в бешенстве: “Кто – будет? Я сейчас не могу” и отключает вызов. Но телефон перезванивает: “Настоятельно вас прошу, не вешайте трубку! С вами будут говорить!” – “Да кто?!” – “Я говорю вам – не вешайте!” – голос звучит почти угрожающе. Хаматова сдается и не решается нажать отбой. И тут сквозь гул молокоотсоса прорывается мужской голос: “Здравствуйте, Чулпан. Это Путин”. От нелепости ситуации и смущения, что вот звонит премьер-министр, а она – голая, да еще и звук этот, который ни с чем не спутаешь, Хаматова вскакивает, и трубка телефона отлетает в дальний угол гримерки. Из ее недр, заглушаемые молокоотсосом, слышны только отдельные слова. Чулпан отчаянно борется со смехом и с молокоотсосом. И, в конце концов, выключает его. Становится отчетливо слышно: “…этот прекрасный концерт. Спасибо большое”. – “Большое спасибо вам”, – говорит Чулпан. Отбой.

Она так и стоит, прижав к груди воронку молокоотсоса. В полной тишине с Хаматовой, оглушительно шурша, падает концертное платье. КАТЕРИНА ГОРДЕЕВА

ГОРДЕЕВА:В историю концерт две тысячи десятого года, вероятно, войдет как концерт, на котором был Путин?

ХАМАТОВА:Владимир Владимирович, безусловно, стал едва ли не центральной фигурой и самого концерта, и всего того, что происходило вокруг. Только мы так не задумывали. Мы вначале вообще не задумывали никакого концерта. А потом появился Кехман.

ГОРДЕЕВА:“Банановый король” Владимир Кехман, который теперь в Новосибирске руководит театром?

ХАМАТОВА:То, что он делает сегодня, мне, честно говоря, не хотелось бы обсуждать, а про то, что он “банановый король”, когда мы познакомились, представь себе, я ничего не знала. Зимой две тысячи восьмого года я снималась в Португалии в кинокартине “Америка”. И тут мне звонят от этого самого Кехмана и приглашают на какое-то суперкрутое мероприятие в только что отремонтированном Михайловском театре в Санкт-Петербурге. Причем приглашение звучит так, как я всегда мечтала: в Михайловском выступают звезды балета, а меня зовут просто поприсутствовать в красивом платье как соучредителя фонда “Подари жизнь” и получить чек на большущий перевод для фонда. И всё, представляешь? “Вишенка на торте”! Самое интересное, что именно так всё и происходит: прилетаю, меня селят в шикарную гостиницу, я надеваю платье, выхожу на сцену Михайловского театра, произношу несколько предложений про фонд, и на наш счет поступают огромные деньги, собранные на этом благотворительном концерте.