Владимир Высоцкий - Четыре четверти пути [Сборник]

На спектакль я пошел с моим братом. — За 5–7 минут до окончания спектакля брат ушел ловить такси. Мои вещи — за кулисами у Высоцкого. Успеть или не успеть — теперь все зависит от него. Спектакль закончился. Зрители поднимаются с мест, рукоплещут. Актеры раз за разом выходят на сцену. Высоцкий вышел один раз. Я уже за кулисами. Он, как играл — голый, в одних холщовых штанах, накидывает на себя куртку, вставляет ноги в ботинки, мы хватаем вещи, гитару… И вот, когда зал неистовствует, скандирует: «Высоцкий, Высоцкий!», мы по служебному коридору бежим к выходу. Машина уже стоит. Чтобы забрать у поезда Володин театральный реквизит, нас провожает актриса Театра на Таганке Татьяна Иваненко. Вскакиваем в такси. На газы… Володя сзади лихорадочно переодевается. Шофер увидел, что в такси у него Высоцкий, и машина заюлила. Пришлось мне вцепиться в руль, — это в туннеле к Курскому вокзалу. За пару минут до отхода поезда мы уже у вагона.

Поехали. Расположились в купе, отдышались, поужинали. Ну, естественно, его вопросы ко мне, в каком зале завтра ему выступать. Как могу, темню, оттягиваю ответ, отвечаю опять односложно: «Все нормально. Дай о жизни спросить, месяца два не виделись ведь». А в правлении ГМК перед моим отъездом за Высоцким мы выработали такую тактику: до утра ему не говорить о Дворце спорта, а то он, чего доброго, сойдет с поезда и укатит обратно в Москву, а сказать утром за несколько часов до Куйбышева, чтобы успокоился до концерта. Но я и на это не решился, не хватило храбрости, и так, и эдак до самого Куйбышева увертывался от ответа, молчал, как партизан.

Скажу вам, что разговаривать с Высоцким — одно удовольствие. На всю жизнь осталось приятное воспоминание, что я побыл рядом с удивительным человеком, таким ненавязчиво интересным, таким огромно талантливым и открытым. У него был редкий дар слушать, понять, раскрепостить твою душевную скованность единственно верным словом.

Ну, что делать в поезде? Сели за карты. Тут уж больше я учил играть его во всякие игры. Учеником он оказался способным… Те сражения в карты отозвались в песне. Как-то, приехав в Москву, прихожу за кулисы, меня приветствует кто-то из актеров словами: «А, заводской друг!» Я поздоровался и удивился. И тут мне процитировали строчки из новой песни Высоцкого «Честь шахматной короны»:

И там же:

А я-то эту песню в ту пору еще не слышал. (Уже позже я спросил Высоцкого о строчке «Ход за мной…» — при чем здесь шахматы и я? На это он ответил, что ему важна была рифма и одновременно возникла ассоциация в спортивной песне со мной, спортсменом.)

Куйбышев. Среда, 29 ноября 1967 года. Опоздали на час. На вокзале нас встречают ребята. Я сказал им, что он о Дворце спорта не знает. Что будет?

Подъезжаем к Дворцу спорта. Толпы желающих попасть туда… Володя почувствовал, что привезли его к Дворцу спорта, задергался, занервничал. Как можем успокаиваем его, говорим, что народ у нас тихий, спокойный, зал небольшой. Но чувствуем: он напряжен. С большим трудом пробираемся к служебному входу. Прошли. Он сразу же кинулся к занавесу, выглянул в щелку, а там не пять, а все шесть тысяч человек. Забиты все проходы, переходы. Зал гудит. На сцене уже стоят микрофоны, на столике — кофе в термосе. Столик — это мое рабочее место. Я должен собирать записки зрителей (а их были сотни), сортировать, отбирать те, которые по делу, и передавать их Володе.

Видим, он нервничает. Слышу от него «мать-перемать», обращенные ко мне, но не со злостью, а как-то умеренно. Этого у него не отнимешь — складно ругался.

Но все! Пора начинать!

И тут Володя придумал мне «месть» за то, что не сказал ему о Дворце спорта. Он подходит и говорит в те секунды, когда вот-вот пойдет занавес и он должен начать выступление: «Сева, начинать будешь ты». Я с испугом отпрянул:

— Чтобы я первым на сцену? Да у меня заранее коленки трясутся.

— Начинать будешь ты, и коротко обо мне расскажешь ты. Прочувствуй, что такое Дворец спорта!

Занавес пошел, и он подтолкнул меня к микрофонам. Дрожащим голосом я поприветствовал зал, извинился за опоздание и начал говорить о Высоцком. Но страх не убавлялся, и, не закончив, я сказал, что перед вами сейчас предстанет Владимир Высоцкий и остальное о себе расскажет сам.

Идем навстречу друг другу: он — к микрофонам, я — к столику. Остановился возле меня: