Гиора Ромм - Одиночество. Падение, плен и возвращение израильского летчика

— Вот видите, — сказал я, — у нас в ВВС нет солдат-денщиков. У нас совсем другие отношения между рядовыми и офицерами

— Неужели? — ответил он. — Когда солдаты, получившие наряд на кухню, подают вам еду, разве вы не относитесь к ним как к слугам?

Мне не хотелось затевать идеологический спор, поэтому я не стал продолжать. Анвару очень хотелось узнать, есть ли в израильских военно-воздушных силах американские летчики. Ему хотелось узнать о черных ящиках «Миражей», которые, по его словам, обеспечивали нам превосходство над египтянами в области электроники. Однако я понимал, что на самом деле их интересует информация о том, каким образом израильские ВВС могут сбивать самолеты в воздушном бою. Он хотел услышать о боевой подготовке летчиков. Это были не те вопросы, на которые можно дать краткий и точный ответ, можно было позволить себе преувеличения или, напротив, напустить тумана. Поэтому я давал крайне многословные и расплывчатые ответы, находя в этом определенное удовольствие.

По его просьбе я описал бой, в котором меня сбили. Странно, но я почувствовал унижение, когда повторил придуманный мной позывной Ограда-2 вместо Тюльпан-4. Дело в том, что я очень любил и хорошо помнил позывные, которыми пользовался во время важнейших вылетов. Мне было больно, что Тюльпан-4 был позывным того вылета, из которого я не вернулся.

Анвар хотел знать о системе противовоздушной обороны Тель-Авива. «Я ничего о ней не знаю, — ответил я. — Не думаю, что у нас есть специальная система для защиты Тель-Авива».

— Нет, есть! — настаивал он — Тель-Авив — крупнейший город Израиля, его финансовый центр. Тель-Авив — столица Израиля. У Тель-Авива должна быть отдельная система ПВО.

Лежа в постели, я не смог сдержать возмущения:

— Столица Израиля — Иерусалим, а не Тель-Авив!

— Нет, нет, — контратаковал Анвар, — Аль-Кудс [29] Арабское название Иерусалима. не ваш, это арабский город. Ваша столица Тель-Авив.

— Столица — Иерусалим! — без колебаний ответил я. — Наш президент в Иерусалиме, кнессет в Иерусалиме, правительство в Иерусалиме. Иерусалим — столица Израиля.

По всем мыслимым и немыслимым параметрам Шестидневная война стала поворотным моментом в истории Израиля. Прежде всего, эта война доказала, что Израиль является самым сильным государством на Ближнем Востоке, превосходящим все арабские государства как по отдельности, так и вместе. Как выразился генерал-лейтенант Хаим Бар-Лев, бывший в ту войну заместителем начальника Генерального штаба, Израиль сделал это «убедительно, быстро и элегантно».

Войне предшествовал трехнедельный период, в ходе которого арабские государства сжимали кольцо вокруг Израиля. Первую скрипку играл Египет Гамаль-Абдель Насер, сосредоточивший крупные воинские силы близ израильско-египетской границы, закрывший Тиранский пролив (израильские морские ворота на юг, из Красного моря в Индийский океан) и заключивший наступательный союз с Сирией, куда были переброшены войска из арабских стран, не имевших общей границы с Израилем.

Все это происходило на фоне агрессивной пропаганды во всех средствах массовой информации — пропаганды, призывавшей покончить с Израилем раз и навсегда. Однако в то время, когда весь народ был охвачен страхом, израильская армия подготовила величайший военный сюрприз двадцатого века. Когда началась война, израильские ВВС в течение одного дня уничтожили военно-воздушные силы Египта, Сирии и Иордании, сделав их сухопутные силы на всех трех фронтах беззащитными и уязвимыми. В течение шести дней Израиль разгромил армии трех арабских государств и захватил территорию, в четыре или пять раз превосходящую его собственную, включая Иерусалим [30] До Шестидневной войны Израиль контролировал западный Иерусалим, а Иордания — его восточные районы, в том числе Старый город с его величайшей еврейской святыней, Стеной Плача. .

Шестидневная война изменила соотношение сил между Израилем и его соседями. Анвар, видимо, об этом позабыл.

— Аль-Кудс не ваш, мы заберем его обратно! — твердо к сказал Анвар.

Я повернул голову в сторону Саида:

— Я отказываюсь продолжать допрос, если Иерусалим не является столицей Израиля!

Ответ Анвара не заставил себя ждать:

— Не вынуждайте нас поступать с Вами иначе. Мы это можем.

Атмосфера в комнате сразу изменилась.

— Иерусалим — столица Израиля! — сказал я и положил голову на подушку. Сложившуюся ситуацию никто из нас не предвидел. Полминуты прошло в безмолвии; всем было ясно, что допрос пошел не так, как предполагалось всеми разумными сценариями. И что теперь? Как мы будем из этого выбираться?