Александра Давид-Неэль: Под грозовыми тучами. На Диком Западе огромного Китая

«Список ее путешествий поистине ошеломляет, в полной мере оправдывая восторженный титул “самой выдающейся француженки нашего времени”, который я ей присвоил. Именно она открыла нам дотоле сокрытый ото всех мир тибетского буддизма, причем в ту пору, когда наши знания в этой области были столь же ограниченными, сколь и неточными», — утверждает журналист Лоуренс Даррелл.

Александра Давид-Неэль не относилась ни к числу кабинетных ученых, ни к когорте профессиональных исследователей, опекаемых научными обществами и министерствами. Она принадлежала к немногочисленной группе нетрадиционных исследователей, доблестных первопроходцев, движимых неуемной любознательностью и страстной тягой к неведомому. Путешественница признавалась, что жажда приключений владела ею с самого детства, когда она зачитывалась книгами Ж. Верна и мечтала о дальних странствиях. Несмотря на то, что А. Давид-Неэль училась у знаменитых востоковедов С. Леви и Э. Фуко, она так и не получила «корочки» высшего учебного заведения, считая это пустой формальностью, и всю жизнь оставалась persona non grata (нежелательной личностью [лат.)) в академической среде. Ее нестандартный подход к научным проблемам не находил понимания у французских ориенталистов, цеплявшихся за устаревшие исторические методы. Подобно другим женщинам, отправлявшимся на освоение новых горизонтов, А. Давид-Неэль не раз удостаивалась сомнительного звания «искательница приключений», а некоторые даже пытались доказать, что она никогда не была в Тибете. Подобным же образом по сей день расцениваются деяния большинства предшественниц и современниц А. Давид-Неэль, чьи достижения равняются, если не превосходят, успехам их собратьев-путешественников. Среди таковых можно упомянуть австрийку Иду Пфайфер (1797–1858), первой из женщин в одиночку совершившую кругосветное путешествие, английскую исследовательницу Ближнего и Среднего Востока Фрейю Старк (1893–1993), американку Мэй Френч Шелтон, возглавившую научную экспедицию в составе более ста человек в дебри Центральной Африки, а также неутомимую уроженку Швейцарии Эллу Майяр (1903–1996), ставшую наряду с А. Давид-Неэль одной из учредительниц первого во Франции Клуба путешественников. Заслуги этих и других бесстрашных исследовательниц зачастую недооцениваются, а их описания путешествий и открытий покрываются пылью забвения. Наша героиня отчасти не избежала этой участи, несмотря на общественное признание ее вклада в науку и литературу. Так, парижское Географическое общество в 1928–1929 годах присудило своей соотечественнице две премии: за путешествие в Тибет и книгу «Путешествие парижанки в Лхасу», а французское правительство наградило ее орденом Почетного легиона, не говоря о множестве других медалей и призов.

И все же наивысшую оценку труд подвижницы получил на Востоке, где она удостоилась титула «дама-лама» и духовного имени Светоч Мудрости. А. Давид-Неэль оказалась единственной из европейцев, кого пригласили на погребение знаменитого индийского философа Вивекананды, ученика не менее знаменитого Рамакришны, чью жизнь описал французский писатель Ромен Роллан. Когда современные тибетские ученые знакомятся с. трудами француженки, их поражает уровень ее компетентности в области восточной религии и философии, а также доскональное знание священных буддистских книг.

Отзываясь о творчестве А. Давид-Неэль, Его Святейшество далай-лама XIV отмечал, что в ее книгах, переведенных на английский язык, можно узнать подлинный Тибет, непохожий на тот, который встречается в сочинениях других европейских авторов.

Тем не менее вы не найдете имени одной из величайших исследовательниц Тибета в зарубежных или отечественных биографических словарях и справочниках. Правда, она, наряду с вышеупомянутыми «неведомыми героинями», фигурирует в юношеской энциклопедии «Путешественницы и авантюристки», изданной в 1997 году во Франции. Даже французская почта, решившая в 2000 году отдать дань памяти А. Давид-Неэль, выпустила марку с ее изображением в серии «Великие французские авантюристы»!..

Впрочем, сама путешественница отнюдь не считала авантюризм чем-то зазорным и даже говорила: «Приключение — главный и единственный смысл моей жизни». Очевидно, приключение для А. Давид-Неэль — это синоним духовного поиска, неотделимого от постижения истины. Пожалуй, ключевое слово к жизненному пути нашей героини — «странствие-поиск». Странствие по близким и дальним землям, по религиям и верованиям различных народов, по запутанному лабиринту восточных учений, который она сумела не только освоить сама, но и стать проводником по нему для своих современников и потомков. Это путешествие предполагает и порыв к свободе, стремление вырваться из тесных рамок обыденного существования, ограниченного множеством условностей (не стоит забывать, что становление Александры происходило в XIX веке, когда жизненный выбор девушки из буржуазной семьи сводился к незатейливой альтернативе: брак или монастырь), и неустанную внутреннюю работу, осознанную духовную эволюцию с целью обретения своей подлинной сущности. Жажда абсолюта, высшего знания, недоступного человеческому сознанию на нынешней ступени его развития, заставляла этого истинного воина духа, обладавшего, по словам биографа путешественницы Жана Шалона, даром бороться с Вечностью, не говоря о ежедневных сражениях с повседневностью, отказываться от жизненных удобств и даже в преклонном возрасте отправляться навстречу Непознанному. «Отнюдь не позорно умереть, преследуя любую, даже ничтожную цель, — утверждала она, — позорно дать себя победить и смириться со своим поражением» [Давид-Неэль. А. «В краю благородных разбойников»).