Альберт Цессарский - Жизнь Дмитрия Медведева

Партизаны хохочут — они отлично понимают, в чем дело. Улыбается и Медведев. Разведчик, полагая, что тучу пронесло, тоже позволяет себе улыбнуться. Но подвижное лицо Медведева тут же мрачнеет.

— А вам не следует смеяться. Я знаю, с вашей стороны любви нет — одно баловство. А она вам верит. Ведь вы для нее, живущей в аду, вы для нее свет, правда, надежда…

— Так война ж, товарищ командир, — неуверенно оправдывается разведчик.

— На войну списываете! — страдальчески морщится Медведев.

Несколько секунд он молчит. На скулах у него выступают пятна. И он становится как-то странно неподвижен,

— На месяц отстраняетесь от работы в городе, — говорит он тихо. — И на той квартире не появляться никогда. Ясно?

…В условиях ежечасной смертельной опасности Медведев заставлял нас заниматься спортом. Да, по утрам мы делали зарядку!

Однажды, когда было особенно тревожно, — гитлеровцы нас очень рьяно преследовали, засылали провокаторов, натравливали на нас украинских националистов, пытаясь вызвать среди партизан панику, — Медведев поручил разведчикам срочно раздобыть в городе… волейбольный мяч и сетку. И вот на привалах, едва выдавался час-другой передышки, мы натягивали сетку, и начиналась игра, на какой-го миг уносившая нас в нашу мирную юность.

Как-то во время дружеского матча с соседним отрядом над нами появился немецкий разведывательный самолет. Высматривая партизан, он низко кружил над лесом. Я видел, как летчик перегибался через борт, заходя то с одной, то с другой стороны. Видимо, он не верил своим глазам. Наконец, в бессильной злобе, он вывалил за борт ящик осколочных бомб.

Мы прервали игру, встали за деревья. Пострадала лишь кастрюля с супом. Едва самолет скрылся, мы вернулись на площадку. И довели встречу до конца.

…Провожая Кузнецова в последнюю его поездку — во Львов, Медведев долго бродил с ним среди деревьев. Машину, в которой Кузнецов должен был ехать, уже отвязали от волов, таскавших ее за нами по лесу. Отделение, назначенное ему в сопровождение, уже выстроилось в полном боевом порядке.

— Конечно, это не последняя ваша награда, — говорит Медведев (накануне Москва сообщила по радио о награждении Кузнецова орденом Ленина). — Но, пожалуйста, будьте осторожны. Самое опасное для разведчика, когда ему все удается.

И они крепко обнялись.

…Так вот что шло через всю его жизнь, что стояло за всеми его поступками, — его призвание: строить человеческую душу. Да, он был воспитателем. Может быть, неосознанное, но за всем, что он делал, стояло это стремление — сделать человека лучше. Каждого, с кем сталкивала его судьба. Иногда это не удавалось. Чаще удавалось. И тогда он был счастлив.

Дмитрий Медведев был счастливым человеком. Хотя передышки в жизни ему не выпадало. А может быть, как раз поэтому?

История совершается людьми. И для того чтобы понять движущие силы истории, следует понять побуждения людей, ее совершающих. Конечно, при этом надо иметь в виду, как писал Энгельс, «те побуждения, которые приводят в движение большие массы людей, целые народы, а в каждом данном народе, а свою очередь, целые классы».

Есть личности, есть человеческие судьбы, наиболее полно выражающие эти коллективные побуждения. Никакое историческое исследование не сможет быть полным, если побуждения эти останутся за его пределами.

Когда-то история питалась жизнеописаниями царей и военачальников. То была история, служившая иным общественным формациям. История коммунистического общества будет изучать судьбы людей, представляющих народ и революцию. В ряду их займет свое место и жизнь Героя Советского Союза Дмитрия Медведева.