Ефим Янкелевич - Дорога длиной в сто лет

Вот тебе и приданное!

Оставив свои вещи, пошел пройтись по селу. В центре был сельмаг, а на витрине красовалась шикарная бутылка «Советского шампанского». Можно с уверенностью сказать, что такую бутылку я видел впервые. Я тогда не знал, что такие вина должны храниться в специальных условиях, а не лежать месяцами на витрине, опаляемые солнцем. Я также не знал, что шампанские вина бывают сухими, полусухими, полусладкими и сладкими. Я всего этого не знал, но был счастлив этой бутылке, а не ее содержимому.

К вечеру на нашу импровизированную свадьбу собралось все харьковское землячество, — друзья Лили. Это были знакомые мне раньше супруги Миша — зубной техник, и его жена Эмма — детский врач. Пришли также женщина-прокурор, военный комиссар и заведующий аптекой.

Мы откупорили эту заветную бутылку. Неслыханное в то время в нашем кругу событие — шампанское. Не было пробочной стрельбы, да и вино оказалось кислым. Но все же, свадьбу скрепили шампанским.

Сказочную первую ночь описывать не берусь. И узкая кровать, и одна маленькая подушка на двоих и холод в комнате — ничто по сравнению с испытанным мною наслаждением.

А поутру мы проснулись. В комнате очень холодно.

Поинтересовался, как они отапливаются? В доме две половины. В одной живет хозяйка. Во второй половине — две комнаты. В большей комнате, где и находится топка печи, живут супруги Печерские — Миша с Эммой. В комнате Лили только зеркало (обогреваемая стена) печи. Печь топится дровами. Стало странно, как это в условиях безлесой Харьковской области топить дровами? У нас дома и площадь не меньше, а за зиму мы вытапливали более двух тонн угля, а дрова использовали только для растопки. На мой вопрос почему не углем, мне отвечали, что его нет на топливном складе. Все возможно.

Когда все ушли на работу пошел в разведку на топливный склад. Да, действительно, кускового угля нет, но в углу склада лежала большая куча штыба, то есть практически угольная пыль. Это же прекрасное открытие! У моих родителей этот штыб часто заменял кусковой уголь.

Хорошо, что расстояние от склада до дома было небольшим. Оплатил четверть тонны этого штыба, взял два ведра и за несколько часов перетаскал весь этот штыб.

В одном из ведер намочил немного штыба и слепил из него несколько больших «пирогов». Затем сложил в топке домик из дров, а наверх уложил эти угольные «пироги». Тяга была хорошей и «пироги» разгорелись. В квартире стало тепло.

Надо было решать проблему регистрации брака. Пошли в Сельсовет. Женщина, оформлявшая браки, была в отпуске и должна была выйти на работу только 21 марта. Так что, сами того не ожидая, мы с Лилей пожили неделю, выражаясь современным языком, как бой-френд и герл-френд. Для меня это были сказочные дни.

21 марта совместно с несколькими деревенскими парами мы оформили брак. Вернусь к временной последовательности. Как я уже отметил, заявление о переводе надо было сдать до 1 апреля. Я выехал из Харькова 11 марта. Из-за обстоятельств я прибыл в Старый Cалтов 12-го к вечеру. Мы планировали оформить брак 13-го и я мог бы вернуться в Харьков. Но обстоятельства нам не потворствовали. Пришлось ждать. Эти десять дней пролетели быстро и начались школьные каникулы. Дороги на Харьков, как и две недели тому назад, не было.

На этот раз попутчиков оказался полный грузовик и мы в замечательную, солнечную, теплую, снежную погоду повторили мой маршрут из Харькова в обратном направлении. Так же добрались до Волчанска, затем местным поездом до Белгорода, а потом сели в вагон дальнего следования из Москвы.

Имея законную справку о женитьбе, Лиля подала заявление в Областной отдел образования о переводе ее на работу из Старого Салтова в Харьков.

В конце концов ее уволили, а не перевели из школы в Старом Салтове. Но мне хочется рассказать о бюрократической процедуре этого увольнения.

Спустя примерно месяц после подачи заявления, я, а не Лиля (она ведь работала в Старом Салтове), начал обивать пороги Облоно (Областной отдел народного образования). После множества визитов, наконец, начальник отдела кадров Облоно с примечательной украинской фамилией Порохня пообещал мне, что решение будет завтра. Каково же было мое удивление, когда я пришел назавтра, когда мне заявили, что этот самый Порохня с сегодняшнего дня в отпуске. Что делать? Записался на прием к заведующему Облоно. Тот распорядился чтобы его секретарь нашел заявление Лили. Секретарь завела меня в пустующий большой зал заседаний. В те времена повсеместно была принята следующая расстановка мебели в таких залах. Стол председателя, а к нему перпендикулярно был приставлен длинный стол в зависимости от числа присутствующих. Когда я зашел в этот зал, мне бросилось в глаза что-то фантастическое. На длиннющем столе толстым слоем лежали сотни, а может тысячи бумажек. Секретарь говорит мне, что это заявления по поводу перевода. Ищите свое. И, как ни странно, я свое заявление довольно быстро нашел.