Ефим Янкелевич - Дорога длиной в сто лет

В конце 1952 года мы с Лилей решили расписаться. Надо было добиться, чтобы она перебралась на работу в Харьков. По закону того времени, лица закончившие ВУЗ должны были обязательно отработать по назначению 3 года. Одним из исключений было замужество.

Но для этого надо было зарегистрировать наш брак в ЗАГСе. Чтобы это оформить нужно было ей приехать в Харьков. На оформление такого перевода из школы в школу, тогда был установлен крайний срок — 1 апреля. А тут 5 марта возьми и умри Сталин.

Директор школы на просьбу Лили о разрешении ее поездки в Харьков в рабочие, а не в выходные дни, выразил «искреннее» возмущение: «Вся страна в трауре, а вы решили заниматься развлечением!»

Решили, что в таком случае, я приеду в Старый Салтов.

И опять невезуха. В этом году стояла суровая и очень снежная зима. Никакого автомобильного транспорта не было, так как дорога была завалена снегом и стала непроходимой для автомашин. Надо было принимать срочное решение. Ближайшим к Старому Салтову городом, куда подходила железная дорога, был город Волчанск. Между Старым Салтовом и Волчанском было расстояние примерно 15 км. Я принимаю решение ехать поездом до Волчанска, а там как повезет. Но дело в том, что до Волчанска прямого поезда от Харькова не было. Надо было ехать в город Белгород, Московского направления, уже в России, а там пересаживаться на местный поезд до Волчанска.

Так я и сделал. Анна Борисовна, мама Лили, дала мне большую плетенную корзину с пирогами и я утром поехал поездом на Москву. В Белгороде сделал пересадку и к вечеру добрался до Волчанска. Когда я не спеша вышел из вагона, то вдалеке на площади стояло с десяток грузовиков в ожидании пассажиров. Пока я с двумя кошелками бежал к ним, время от времени останавливаясь, чтобы подобрать выпавшие из корзины на снег пирожки, машины развернулись и разъехались. Я остался один в сумерках на пустой площади.

То что я увидел в зале ожидания вокзала вернуло меня на десять лет назад — во времена эвакуации и даже хуже. В сумраке большого, совершенно неосвещенного помещения, на кафельном полу вповалку спали или лежали десятки людей. Это были пассажиры поезда, который еще когда-то прибудет. Я вышел из зала. Еще было достаточно светло, чтобы увидеть за рекой сам город Волчанск. Подумав, решил идти в город, с надеждой, что там где-то устроюсь на ночлег. Я еще не забыл, — да и забуду ли вообще, — фронтовые будни.

Сразу за мостом через реку был рынок. Тут я вспомнил, что в то время у каждого рынка был «Дом колхозника». Это было то, что мне надо. На мою просьбу о койке дежурная ответила, что мест нет. Меня это сильно не обеспокоило. Ну нет мест и нет. Во всяком случае есть стул, тепло и светло. Переночую сидя — мне не привыкать. Спустя некоторое время дежурная вышла, а когда вернулась, спросила меня, согласен ли я переночевать в помещении прачечной. Я, естественно, с радостью согласился. Мне поставили в прачечной койку, постелили и я заснул сном праведника. О том, что будет завтра, я и не думал. Как-то доберусь.

Назавтра, когда я поднялся к дежурной, чтобы поблагодарить ее за постель, она меня еще и обрадовала. У нее ночевала бригада, которая везла на грузовиках жмых и путь их лежал через Старый Салтов. Вот к ним она меня и «засватала». Это были два грузовика, набитые до краев жмыхом, а вверху одного из них сидели две молодые женщины. Вот в их компании я и катил к своей заветной мечте — к Лиле. Что значит женская интуиция! После непродолжительной беседы одна из женщин без обиняков определила, что я еду жениться! А я ведь и словом не обмолвился, тем более что я еще и стеснялся такого способа достижения своей цели. Вот и такое бывает!

По предварительной договоренности с Лилей ключ от комнатки, которую она снимала, находился у прокурора района. У этой женщины взял ключи и при выходе поцарапал руку. Думаю: «У прокурора поцарапал руку. Плохая примета». Но, к счастью, не все приметы сбываются.

В доме никого не было, так как все были на работе. Комнатка узкая, метра полтора шириной и в длину метра четыре. В ней стояла односпальная узкая кровать с одной небольшой подушкой, в ногах кровати платяной шкаф, а в голове небольшой столик. Даже печь была в соседней комнате.

И здесь мне вспомнилось то, что я говорил сотрудницам из группы. На вопрос, не хватает ли невест в Харькове, чтобы ехать куда-то, я отвечал, что у невесты большой дом, а главное, что у нее есть корова. Тогда наличие коровы, было равносильно большому приданному.