Гейнц Гудериан: Танки — вперед!

Вопросам организации наступления и преследования посвящен специальный раздел. Рассматривая танк как наступательное оружие, автор делает вывод, что «наступление — стихия танка». По его мнению, из двух видов наступления — наступления с ходу и наступления с занятием исходного положения — первое лучше всего отвечает сущности бронетанковых войск. Нельзя не согласиться с этим утверждением Гудериана. Однако и в этом разделе имеются не совсем точные, а иногда и прямо неверные положения. Например, автор утверждает, что «наступление должно проводиться на широком фронте и на большую глубину» и что «только в этом случае можно достигнуть решающих успехов». Такая общая постановка вопроса без учета конкретных условий неправильна. Проводить такое наступление, конечно, можно, но не всегда, а только в определенной обстановке.

В 1943 году немецкие бронетанковые войска, по признанию автора, утратили свое превосходство над советскими и использовались почти исключительно для решения оборонительных задач. Несомненно, за это время немецкие войска приобрели значительный опыт ведения оборонительных действий. Поэтому было бы естественно ожидать, что автор, если он действительно стремился «передать солдатам новых немецких бронетанковых войск военный опыт, доставшийся Германии такой дорогой ценой», даст глубокий и всесторонний анализ боевого опыта по вопросам обороны. Однако этот вид боя освещен очень слабо.

В разделе «Противотанковые средства» рассматривается проблема противотанковой обороны и излагаются основные положения по боевому использованию противотанкового оружия. Гудериан правильно отмечает, что против мощных танковых соединений, наступавших внезапно и в быстром темпе, во время минувшей войны все противотанковые средства оказывались недостаточными, особенно если танки наступали при эффективной поддержке авиации. Нельзя не согласиться и с тем, что «с появлением на поле боя танков противника все средства должны быть обращены на их уничтожение, чтобы снова получить свободу маневра и возможность дальнейшего продвижения вперед».

В разделе «Действия зимой и в условиях распутицы» (глава «Действия танков в особых условиях») Гудериан высказывает ряд совершенно неверных положений. Так, по его мнению, «передвижения и боевые операции крупных масштабов прекращались… в периоды весенней и осенней распутицы». Если это и верно, то только для немецко-фашистской армии. Советская же Армия имеет богатый опыт ведения крупных операций и в этих сложных условиях. Достаточно назвать такие блестящие наступательные операции советских войск, как Корсунь-Шевченковская, Умань-Батошанская, Проскурово-Черновицкая, проведенные ранней весной 1944 года, а также Висло-Одерская наступательная операция 1945 года, проходившая в условиях сильнейшей весенней распутицы.

Нельзя согласиться с выводами автора по вопросам технической эксплуатации танков в зимних условиях, а также с его рекомендациями о порядке переправы танков по льду.

Что касается положений Гудериана о ведении боя в зимних условиях, то бросается в глаза его стремление скорее оправдать свои неудачи, чем дать научно обоснованные выводы и рекомендации на будущее. Как утверждается в разделе «Бой за населенный пункт и в лесу», «танки мало пригодны к ведению боя в населенных пунктах и совершенно непригодны к уличным боям в больших городах». Оставив это утверждение на совести автора, напомним, что советские танки по пути на Берлин обеспечили быстрый захват многих немецких городов и особенно большую роль сыграли при штурме столицы фашистской Германии.

В разделе «Бой в окружении» справедливо отмечается, что для танковых частей временное окружение или потеря связи со своими войсками не представляет серьезной опасности, пока танки сохраняют свою маневренность. Однако немецкие танкисты, попадавшие во время минувшей войны в окружение советских войск, вряд ли разделяют эту точку зрения. Да и сам автор с горечью восклицает: «У кого из участников боев на Востоке до сих пор не вызывает мрачных воспоминаний слово „котел“!» Видимо, эти мрачные воспоминания вызваны тем, что, говоря словами автора, «русские особенно хорошо умели организовывать противотанковый огонь по всей линии кольца окружения». Для прорыва такого противотанкового заслона окруженным войскам часто требовалась помощь извне, которая, впрочем, далеко не всегда выручала немецко-фашистские войска. Достаточно напомнить о безуспешной попытке танковой группы Манштейна выручить окруженную под Сталинградом армию Паулюса.