Антонина Пикуль - Валентин Пикуль

Я ревновала сына к морю, но делала всё, чтобы осуществилась его мечта.

В книге я совсем немного пишу о сыне, и может сложиться ложное впечатление, что он был обделен вниманием. Отнюдь нет. В каникулы и выходные дни он находился с нами, на зиму приезжала моя матушка и жила с ним, помогая «вести хозяйство». В непродолжительные отрезки, когда он жил один, я через день ездила к нему, чтобы сготовить еду, похозяйничать, поговорить. Наше общение всегда было душевным и откровенным, он посвящал меня в свои дела, даже такие: «Пошёл на свидание с Галей».

Всё-таки важно понимать, что кое-какие дела надо делать молча, без шума, особенно если они касаются вопросов деликатных…

В этом году исполнялось три года, как умерла Вероника Феликсовна. Видимо, излишне оберегая меня, Валентин Саввич не заводил о ней разговоров. Поэтому я сама сделала необходимые шаги, обратившись за помощью в изготовлении памятника-надгробия.

И только когда всё было изготовлено и установлено, я поведала об этом Валентину. Он не сказал ничего. А мне и не нужно было никаких слов. Это тот случай, когда глаза намного красноречивей слов.

Интерес к творчеству Валентина зарубежных издателей настойчиво расширялся. Об этом свидетельствовали многие письма этого периода.

Пришедшее письмо от Эвы Долейшовой из Праги донесло приятную новость: она закончила перевод романа «Богатство» и отдала его в издательство.

В поступившей корреспонденции от члена Союза журналистов из Севастополя от Дегтярёва Виктора Алексеевича высказывалось возмущение: в первом выпуске «Советского энциклопедического словаря» он не нашёл упоминания о Пикуле, хотя «более мелкие писатели» там присутствуют. И он добровольно включился в борьбу за справедливость, рассылая свои петиции в компетентные инстанции. Труд правдоискателя не пропал даром: из второго выпуска словаря теперь можно было узнать, что есть такой русский писатель — Валентин Пикуль.

Уже после выхода «Фаворита» Дегтярёв напишет Валентину Саввичу: «Счастлив тем, что живу в «потёмкинской деревне» — городе-герое Севастополе». Это будет после выхода «Фаворита».

Не знаю, как сейчас, а в те времена «валовой продукт» писателей выдавался на-гора только в рамках пятилетнего плана. Ни в десятую, ни в одиннадцатую пятилетку Пикуль не попал. Ничего не знающие читатели обращались к Валентину Саввичу с письменными вопросами: почему Вы не даёте издавать свои книги, их так мало и так трудно достать.

В очередной заявке Пикуль писал, что у него приближается 30-летие литературной деятельности и на двенадцатую пятилетку (1986–1990) выпадает 60-летний юбилей. На собрание сочинений соответствующим отделом ЦК был установлен вполне определенный «прижизненный» ценз — 5–6 томов.

Через некоторое время пришло уведомление:

«…в соответствии со Сводным планом выпуска собрания сочинений, избранных произведений и творческого наследия писателей и деятелей искусств на 1986–1990 гг. издательству “Современник” поручено выпустить Ваше Избранное».

Избранное — значит не более 3–4 томов.

Но Пикуль не очень расстроился:

«Это не так плохо… для начала».

Он не мог знать, что двенадцатая — это последняя его «прижизненная» пятилетка…

Спрос на произведения Валентина рос и расширялся. Однажды, придя ко мне на работу, ответственный секретарь выходящего в Риге на русском языке журнала «Даугава» Борис Попов поинтересовался: «Не может ли Валентин Саввич дать для журнала что-нибудь из новинок?» Я передала разговор, и Пикуль с удовольствием предложил свои новые миниатюры. Редактировала их Раиса Васильевна Золотова, дочь друга с Камчатки — Василия Золотова, который переехал на постоянное место жительства в Рязань.

Один из первых редакторов миниатюр был и Евгений Вячеславович Туинов из Ленинграда, который готовил для ленинградского издательства «Детская литература» сборник «Миниатюр», включающий последние новинки.

Валентин Саввич любил и уважал Евгения Вячеславовича как толкового и корректного редактора, умного и приятного человека, собеседника и коллегу.

Часто их разговоры о жизни, о писательском ремесле занимали значительно большее место, чем обсуждение того, с чем Туинов приехал.

Пикуль не раз подчёркивал, что ему в жизни везёт на редакторов, если они… относительно молодые.

До самых последних дней они оставались большими друзьями.

После продолжительных контактов с Пикулем, позволяющих проникнуться его самоотверженностью, многие ещё больше заражались «писательским вирусом»…