Чарли Энгл - Running Man. Как бег помог мне победить внутренних демонов

Я поправил лямки рюкзака и встал вместе с семьюдесятью четырьмя другими участниками под растяжкой на старте. После такого эффектного появления я чувствовал себя обязанным показать достойный результат. Кевин, Рэй и я побежали впереди основной группы вместе с несколькими другими участниками, которые передвигались очень быстро, несмотря на то что были босиком или в сандалиях и несли снаряжение в пластиковых мешках через плечо. Мне стало неудобно от того, что на мне плотный облегающий спортивный костюм и дорогие кроссовки.

Когда мы добежали до широкого потока, нам пришлось переправляться через него вплавь. Поднявшись по скользкому берегу, мы углубились в холмистые густые джунгли. Это был не забег, а преодоление препятствий, причем таких, которые легко могли покалечить. Ветви деревьев были усыпаны колючками размером с вязальные спицы. Переплетающиеся корни, казалось, специально цеплялись за ноги, когда их перепрыгивали, чтобы утянуть бегунов за собой. В болотистом иле извивались змеи, с широких листьев, словно мохнатые парашютисты, осыпались тарантулы. Это был тяжелейший первый день среди всех моих ультрамарафонов. Но каким-то образом мне удалось занять первое место на этом этапе.

Выходя из вертолета к старту «Марафона Джунглей», я чувствовал себя полнейшим придурком – не хватало только музыки «Полет валькирий».

День за днем мы прокладывали себе путь через заросли в удушающей влажной жаре. По ночам мы с Рэем и Кевином спали в камуфляжных гамаках рядом друг с другом, жалуясь на покрытые грибком ноги, на насекомых и на дурацкие мутировавшие гены, толкавшие нас на такие приключения.

– Все это очень глупо, – говорил я.

– Да, глупо, – отзывался Кевин.

– Очень, очень глупо, – подтверждал Рэй.

Мы смеялись.

– Расскажи про Атакаму, – попросил Рэй однажды ночью.

Я рассказал о залитых солнцем красных холмах и лунном пейзаже соляных равнин.

– Это самое сухое место на свете.

– Сухое, – мечтательно повторил Рэй. – Как бы я хотел сейчас оказаться в сухом месте!

– Да, – отозвался я.

– Сухо – это хорошо, – добавил Кевин.

– Наверное, там замечательное небо, – произнес Рэй.

– Безграничное, – сказал я. – Однажды возле нашего лагеря оказались астрономы. Они дали мне посмотреть в свои огромные телескопы. Смотришь на весь этот звездный мир – и кажешься таким маленьким.

– Мне нравится такое чувство, – заметил Рэй, – когда кажешься маленьким.

– Это напоминает тебе о том, что от тебя на самом деле ничего не зависит, – сказал я.

– Атакама. Хотел бы я когда-нибудь побегать там, – снова заговорил Рэй. – А пустыня Гоби? Какая она?

Я описал развалины Великой стены, юрты кочевников и освещенные солнцем перекатывающиеся барханы.

– Да, замечательно. Большие барханы, – повторил Кей.

– Хотел бы я и там побывать, – сказал Рэй.

– Да, это стоит того.

Мы снова замолчали.

– Чарли? – обратился ко мне Рэй. – Я рассказывал тебе о марафоне «Де Сабль»?

– Да, Рэй. Но можешь рассказать еще раз.

В болотистом иле извивались змеи, с широких листьев, словно мохнатые парашютисты, осыпались тарантулы. Это был тяжелейший первый день среди всех моих ультрамарафонов.

Наконец мы замолчали и лежали, прислушиваясь к симфонии тропических звуков. Некоторые из бегунов уже громко храпели, как бы соревнуясь с обезьянами-ревунами, кто громче проревет.

Через некоторое время Рэй спросил комически громким шепотом:

– Ты не спишь?

– Нет.

– Я тут подумал.

– Да?

– Интересно, кто-нибудь пробегал через пустыню Сахару?

– Через всю пустыню?

– Да, через всю. Пересекал ее.

– Ну, вроде бы нет.

– Да, вроде бы нет.

Было бы здорово. Просто великолепно. Пробежать через Сахару.

На следующий день предстояло бежать самый длинный этап, на котором, скорее всего, и должен был определиться победитель. Я немного отстал по общему времени, но думал, что по джунглям бегу лучше всех, и не сомневался в том, что одержу победу. Но вместо того чтобы представлять свою победу, закрывая глаза, я видел пустыню: ярко-синее небо и песок. И горизонт, уходящий вдаль и манивший за собой. «Было бы здорово, – думал я, погружаясь в сон. – Просто великолепно. Пробежать через Сахару».

Вернувшись домой, я навел справки, и оказалось, что, по всей видимости, никто еще не пробегал Сахару от края до края. Это подхлестнуло мое воображение: в мире приключенческих гонок очень трудно оказаться первым в чем-то. Я часами рассматривал карту, водя пальцем по извивающейся по диагонали линии от Сенегала через Мавританию, Мали, Нигер, Ливию до Египта и Красного моря. Чем больше я изучал ее, тем сильнее убеждался в том, что это возможно и что мы с Рэем как раз те психи, которым это по силам. Потом я позвонил ему, и между нами состоялся судьбоносный разговор: