Салия Кахаватте - Свидание с жизнью вслепую

В ресторане меня ждал владелец. Мне понравились его рукопожатие и голос. Я улыбался и пытался создать впечатление, что смотрю ему в глаза. К тому времени мой слух развился до такой степени, что я мог с точностью до сантиметра определить источник звука. Уже с первых слов я знал, где рот у моего собеседника, и смотрел в соответствующем направлении.

За разговором последовала экскурсия по зданию, ресторан был рассчитан на сто шестьдесят мест, располагался на двух этажах. В самом конце мы спустились по лестнице, открылась скрипучая дверь, за ней скрывался огромный подвал со множеством ходов, вдоль которых возвышались полки. Пахло свежей древесиной и старыми стенами. Отчетливо слышалось, как меняется тон владельца ресторана в зависимости от эмоций, переполнявших его, когда он рассказывал о винах. Слушая, я вставлял комментарии, выражающие мое восхищение и дающие понять, что я знаю толк в винах. К счастью, хозяин не достал с полки одну из бутылок, чтобы я оценил его богатство.

Первого декабря я поступил на новую работу в качестве главного бармена. За моей спиной стоял большой кулер с белыми винами, величественные шкафы с регулируемым температурным режимом для красных вин и прочего спиртного на любой вкус. Поскольку заведение получило высокую оценку критиков и я приступил к работе в преддверии Рождества, в ресторане было столпотворение. Как мне было за всем уследить? Менеджер ресторана, заметившая мою растерянность, обратилась ко мне со словами, отнюдь не вселяющими уверенность: «Потребуется время, чтобы разобраться со всем этим. Твой предшественник не справился с таким количеством наименований».

Ортопед запретил мне физические нагрузки, терапевт советовал завязать с общепитом. О том, чтобы пойти в службу занятости, не могло быть и речи.

Я вспомнил принцип, по которому расставлял бутылки когда-то в рыбном ресторане в Ганновере. Тогда было менее ста наименований, здесь почти пятьсот. Ганноверскую систему нужно было приспособить к этим пятистам наименованиям. Сначала я расставил бутылки в баре и шкафах в той последовательности, в которой они шли в винной карте. Потом принялся за винный погреб. Утром я приходил пораньше, вечером задерживался, ночами зубрил карту – все, как в былые времена, только еще утомительнее. Лишь через два месяца я освоил бар и склад. Первые недели прошли без существенных ошибок.

Свободного времени у меня не было вообще, Лаура же в свои выходные ходила по магазинам, а по ночам просаживала все чаевые в клубах. Изредка мы пересекались дома. Тогда становилось ясно, что мы все больше отдаляемся друг от друга. «Женись на своей работе», – бросила она однажды после очередного скандала.

Тщетно пытался я оправдываться. Лаура не могла или не хотела понять, почему я работаю семь дней в неделю по шестнадцать часов в сутки. Однажды ночью она не пришла домой. Когда при случае я поинтересовался, где она была, Лаура ответила лишь: «Не твое дело». Скоро она уже не делала тайны из того, что у нее появился любовник. «Что тебе не нравится? Ты все равно живешь как одиночка», – кричала Лаура. Я был раздавлен.

Я тайком сбежал из нашей общей квартиры. Алекс помог мне сложить в коробки одежду, бумаги, лупы. Вещей у меня было немного. Мебель была нашим с Лаурой совместно нажитым имуществом, и я ничего не взял. Кухонные приборы из бистро я тоже оставил ей. Там, куда я перебирался, для всего этого все равно не нашлось бы применения. Я переезжал в комнату на нежилой вилле, принадлежавшей одному знакомому из фитнес-клуба. Дом как раз ремонтировали, и меня пустили пожить бесплатно. Каждое утро меня будил строительный шум. Рабочие обдирали стены, ломали лестницу, поднимали пол, меняли окна. Поздно ночью возвращаясь с работы, я ловил себя на мысли, что вхожу в дом с привидениями.

Я жил в унылом и безотрадном месте. Если бы вдобавок к этому у меня была и скучная работа, я бы сам точно превратился в привидение, блуждающее по вилле. Но все обстояло иначе. Чем однообразнее становилась работа в баре и винном погребе, тем больше времени оставалось у меня на любимое занятие – консультирование гостей по винам. Наконец-то я достиг совершенства в своей профессии – о чем всегда мечтал. Элегантно одетый, я грациозно переходил от столика к столику. Ресторан стал моей сценой, а публикой была местная ганзейская знать.

«Что тебе не нравится? Ты все равно живешь как одиночка», – кричала Лаура. Я был раздавлен.