Джон Шиффман - Операция «Шедевр»

Искусство страдало во всех постколониальных конфликтах и гражданских войнах в Европе. Во время войн с красными кхмерами в семидесятых были разрушены тысячи буддийских храмов, а из лучшего культурного учреждения Камбоджи, Dépôt de la Conservation d’Angkor, украдены скульптуры.

Грабежи в Ираке и Афганистане показали, что и в нашем столетии люди не чужды мародерства. Во время вторжения США в Ирак в 2003 году грабители обшарили оставшиеся без охраны музеи, и были утрачены сотни бесценных сокровищ, многие из которых хранились еще со времен Вавилона. В Афганистане с 1979 по 2001 год три враждующие силы — русские, повстанцы-моджахеды и талибы — украли б о льшую часть лучших произведений искусства и древностей страны.

Однако украденные трофеи не обязательно утрачиваются навсегда.

Одна из моих любимых легенд — история Филадельфии. В 1777 году, когда англичане вторглись в столицу США, оттеснив Континентальную армию обратно в Вэлли-Фордж, офицеры в красных мундирах много месяцев жили в пустовавшем доме Бенджамина Франклина. Тот был тогда во Франции, а по возвращении увидел, что британцы украли б о льшую часть его ценностей, включая и его любимый портрет, висевший над камином.

Картину спасли только в начале ХХ века благодаря случаю. Американский посол в Англии оказался с визитом в доме потомка одного из офицеров и заметил в библиотеке портрет Франклина. В 1906 году, после вежливых переговоров, длившихся несколько лет, англичане подарили картину президенту Теодору Рузвельту.

Теперь портрет Франклина висит в Белом доме.

В 1897 году пропавший экземпляр Билля о правах из Северной Каролины обнаружился в самом неожиданном месте. Как ни удивительно, один любознательный газетный репортер заметил его на стене кабинета в здании Торговой палаты Индианаполиса.

Пергамент висел в рамке в кабинете Чарльза Шотвелла, элегантного и уважаемого бизнесмена, который занимался торговлей зерном, мукой и кормами. В мае 1897 года он пригласил репортера из Indianapolis News для интервью. Когда любопытный журналист спросил о Билле о правах, висевшем на стене, Шотвелл рассказал ему поразительную историю, начавшуюся тридцать лет назад.

Прошел год после окончания Гражданской войны, и он уехал домой в Огайо к родственникам. Он решил навестить друзей детства в соседнем городе и посмотреть, как они пережили войну.

«В тот день я зашел в лавку и встретил одного из мальчишек, которых знал до войны, — вспоминал Шотвелл. — Он рассказал мне несколько историй из своей военной жизни. Он был в армии Шермана, когда тот прошел через Джорджию к морю. Их армия вошла в город Роли в Северной Каролине… и он был одним из солдат, кто побывал в здании Законодательного собрания и ни в чем себе там не отказывал. Они забрели в канцелярию госсекретаря и вытащили… пергамент, который сейчас у меня. Мой приятель сказал, что это военный трофей и он владеет им законно».

Шотвелл поведал, что купил Билль о правах у этого солдата за пять долларов, и проницательный репортер понял, что у него в руках сама история.

Газета в Роли полностью перепечатала новость из Indianapolis News, подав ее как сенсацию. «ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕЛИКВИЯ УКРАДЕНА ЯНКИ ИЗ МЕСТНОГО КАПИТОЛИЯ» — кричал заголовок.

Прочтя статью, судья Верховного суда Северной Каролины Уолтер Кларк пришел в ярость. Он был ветераном Конфедерации, сражавшимся в Энтитеме, и призвал власти Северной Каролины вернуть похищенный пергамент. Казначей штата обратился к чиновникам из Индианы, но Шотвелл отказался сотрудничать и вскоре спрятал военный трофей.

Билль о правах всплыл снова только через двадцать восемь лет.

В 1925 году приятель сына Шотвелла связался с властями Северной Каролины и предложил продать этот документ штату. «Старый джентльмен, купивший его у солдата, полагал, что это военный трофей… — писал этот приятель, Чарльз Рейд из Гаррисберга. — Владелец — очень пожилой человек, хранивший этот манускрипт последние пятьдесят девять лет. Я думаю, что выставить его на продажу старика побудила нужда. Уверен, он готов рассмотреть и принять любой разумный гонорар…» Ему от имени штата ответил секретарь исторической комиссии. По сути, он сообщил Рейду, что человек, держащий в заложниках Билль о правах, бесчестно завладел исторической реликвией штата. «Пока документ не вернется официально во владение Северной Каролины, — писал чиновник высокомерно, — он будет памятником воровству».

Когда Шотвелл умер, Билль о правах унаследовал его сын. Он не пытался продать его, наоборот, они с женой гордо, но без лишней помпы повесили его в своей гостиной в Индианаполисе. После их смерти дочери, Энн Шотвелл Босворт и Сильвия Шотвелл Лонг, положили его на хранение в ячейку одного из банков Индианы.