Анатолий Гордиенко - Первый комендант

Внизу хлопнула дверь, послышался женский голос. Через минуту к Молчанову постучал помощник дежурного:

— Женщина из Москвы, фотокорреспондентка, ночевать ей негде.

Молчанов спустился вниз. Шумная, большеглазая журналистка в ладном чёрном комбинезоне, в командирской шерстяной пилотке подала своё удостоверение: «Галина Санько, фотокорреспондент ТАСС».

Напоили её чаем. Молчанов пытался расспрашивать её о Москве, но Санько тут же за столом стала засыпать. Молчанов проводил гостью в пустовавшую комнату для отдыха патрулей, пошёл к себе и тоже задремал. Часа через два его поднял резкий телефонный звонок.

— Иван Сергеевич, извини, разбудил, — послышался в трубке знакомый голос Антонова. — Объявляйте, дорогой мой комбат, боевую тревогу. Сворачивайте имущество — утром в путь. Батальон снова переходит в подчинение сухопутного командования. Утром увидимся.

…Встретились после завтрака. Антонов, Зыбайло, Лощаков стояли с невесёлыми лицами.

— Только подружились — снова расставанье. Как у меня до войны с женой. Работа была такая, разъездная, — пошутил Зыбайло.

Молчанов был весь в заботах.

— Да перекури, Иван Сергеевич, всё уж сделано. Помощники у тебя хоть куда, — попросил его Антонов, обнял за плечи. Они пошли мимо грузовиков, в которых уже сидели весёлые морские пехотинцы — им давно хотелось на фронт, на передовую. Галина Санько приглядывалась к командирам, то и дело поднося к глазам маленькую трофейную «лейку». Антонов пытался шутить, но Молчанов был весь в себе, глядел влево — там выстраивалась артиллерия, впереди них уже стояли все пять рот.

— До скорой встречи, друзья дорогие, — сказал Антонов, пожимая руки Молчанову, Шенявскому, Писаревскому, Зайцеву…

8 июля батальон покинул Петрозаводск и передислоцировался в Пряжу. Здесь 10 июля был получен приказ Верховного Главнокомандующего о присвоении 31-му отдельному батальону морской пехоты наименования «Петрозаводский».

Молчанов выступил на торжественном построении:

— Высокая честь носить имя «Петрозаводский», имя столицы республики. Мы успешно выполнили поставленную перед нами задачу — спасибо всему личному составу. Мы освободили Петрозаводск, теперь будем освобождать другие города и сёла Карелии. Вперёд, до полного разгрома врага!

…Антонов разыскал батальон под Питкярантой. Здесь, на уютной росной поляне у КП батальона, он вручил перед строем восьмидесяти отличившимся бойцам ордена и медали. Молчанов был награждён орденом Красного Знамени. Это был его первый орден. Награда за освобождение Петрозаводска!

Впереди у батальона были жестокие бои. Он очищал от врага Карелию, сражался в Заполярье, в Норвегии.

Затем были бои за освобождение Польши, Чехословакии. Штурм Моравской Остравы был самым кровопролитным. Не многие из тех, кто освобождал Петрозаводск, дожили до светлого дня Победы. Погиб мичман Жидков — храбрый сапёр, удалой казак из станицы Ново-Троицкой, умер от ран повар Югов, кормивший из своей походной кухни петрозаводских лагерных ребят, тяжело был ранен замполит Шенявский, погиб как герой пермский крестьянин, лучший пулемётчик батальона Лиханов, умер от ран лейтенант Шварц из Загорска. Список этот продолжает ещё около трёхсот фамилий…

…Осенью 1945 года Молчанов вышел из вагона на Белорусском вокзале в родной Москве. Вышел с лёгким чемоданчиком, с простреленной старой шинелькой на левой руке, с перебинтованной головой. На груди майора Молчанова сверкали ордена Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени, Красного Знамени, медали. Он долго стоял у вагона, вглядываясь вперёд, и вдруг откуда-то сбоку метнулась к нему худая, поседевшая жена его, бледный повзрослевший сын.

— Что с тобой, Ваня? — зашептала жена, не отрывая глаз от пожелтевшего старого бинта.

— Контузия, госпиталь. Всё уже позади, всё позади, — успокаивал её Молчанов.

Они шли по Москве, сын гордо нёс чемоданчик, жена то и дело прижималась к его плечу, плакала, смеялась, говорила что-то. Молчанов слушал и не слушал её. Он глядел на свой город соскучившимися глазами, всматривался в знакомые улицы, и ему не верилось, что он дома, в Москве, не верилось, что не был он здесь долгих четыре года.

Широкие окна большой комнаты высокого дома близ станции метро «Семёновская» выходят на юг. Раннее солнце заливает лучами широкий письменный стол. Иван Сергеевич Молчанов придерживается привычного распорядка и теперь, будучи на пенсии. Утро посвящено письмам. А их немало. Пишут своему комбату однополчане, рассказывают о делах, советуются. Пишет Борис Макарович Резвый — полковник медицинской службы. Пишет Александр Львович Шенявский — учёный. Пишет бывший санитар Тимофей Романович Вихляев — знатный механизатор Ставрополья, Герой Социалистического Труда. Отыскался бывший старшина-артиллерист Владимир Петрович Поликарпов — он капитан-полярник…