Константин Веригин - Благоуханность. Воспоминания парфюмера

В солнечный полдень они особенно сильны и ярки, и память четко сохраняет их на многие и многие годы.

Шопенгауэр называет обоняние основным чувством памяти, воспоминаний, так как ничто не вызывает в нас так внезапно и отчетливо впечатлений давно прошедших событий, как запахи, связанные с ними.

Но час прошел. Прогулка закончена. Звонок — и парадные двери распахиваются перед нами. Мы входим, и мне уютно радостен контраст между морозом и мягким теплом домашнего духа. Нас раздевают, раскутывают, стаскивают с нас валенки, и свет, падающий из больших окон, кажется мне тусклым и как бы ватным после солнечных лучей на белом снегу.

День проходит в игре и мечтах, в удивлениях и восторгах по поводу всего нового, что так часто встречается в раннем детстве. Приходит вечер, а с ним и час укладывания в постельку. И опять с необыкновенной ясностью встают благоуханные воспоминания. Последние игры в жарко натопленной детской особенно шаловливы и оживленны; словно мы торопимся израсходовать, не оставить про запас последние оставшиеся силенки, словно хочется еще как-то проявить себя, сделать, выкинуть какое-то особенное коленце.

Няня ловит нас, умывает и переводит в только что усиленно проветренную спальню. И снова контраст тепла и холода и их запахов поражает меня. Дыхание слегка замирает, словно прислушивается и вдруг начинает наслаждаться переходом от жары к свежести, от запаха горящих дров к аромату зимнего вечернего воздуха. Я смутно чувствую какую-то тайну оттенков, дополнений, отталкиваний и дышу полной грудью, захлебываясь от восторга. И изо дня в день не ослабевает эта все повторяющаяся радость; то же удивление, удовольствие и счастье ожидали меня по вечерам до первого весеннего тепла.

Порой казалось, что комната наполнена благоуханно-поперечными волнами, пластами, течениями и что в них можно погрузиться, стоит только вырасти большим, достать головой потолка или стать совсем маленьким и лечь на коврик — "волка" на красной подкладке…

Мы молимся в рубашонках на расстеленных кроватках, глядя на огонь лампадки. Чуть ощутим запах деревянного масла, чуть слышно потрескивание огонька. И вот последняя игра — радостное ныряние под ватное одеяльце.

Свежесть белоснежных, вкусно пахнущих простынок охватывает нас. Выстиранные хорошим мылом, без химических порошков и составов, просушенные, проветренные, пропитанные воздухом и светом, они снова напоминают нам о снеге, морозе и странным образом соединяют все эти впечатления в радостное сознание тепла и уюта.

Мы засыпаем, погружаемся в мягкую дрему. Тютчев запечатлел этот миг засыпания и перехода в иную действительность изумительными по тонкости стихами.

Воспоминание о субботе — последнем дне недели — связано для нас с воспоминаниями об обязательной и неизбежной ванне.

Впрочем, мы, не любившие мыться по кусочкам, с радостью думали о предстоящем купанье, о горячей воде, о брызгах и веселье.

В Ялте, где наша семья нередко проводила лето, наша ванная комната была небольшая и частью облицованная сосной, отчего дух в ней был приятный и немного смолистый. Во время теплых ванн впечатление душистости еще увеличивалось оттого, что печку, согревавшую воду, топили также сосновыми дровами, легко воспламеняющимися и дающими большой жар. К тому же в воду добавляли сосновый экстракт, придававший ей мягкость, душистость и приятный цвет.

Озонирующую благоуханность этого экстракта можно сравнить только с запахом хорошей лаванды, более знакомой в Западной Европе.

Мы очень любили следить, как экстракт погружался в воду, растворялся в ней и из нее вдруг поднималась живительная струя аромата, и вся вода меняла цвет, принимая флюоресцирующий оттенок.

Но и до этого любил я забежать в ванную комнату, послушать музыку капель только что встроенного душа и всей моей грудью надышаться влажными испарениями воды. Раздевались мы в соседней комнате, затем перебегали в ванную и погружались в теплую воду.

Прошли годы, я познал многие радости жизни, неведомые мне в детстве, но и теперь считаю этот миг погружения в теплую и мягкую воду одним из наибольших моих удовольствий. И такое чувство спокойствия, довольства наполняет меня, такой отдых чувствую я во всем теле, такую ясность в мыслях и мир в сердце, что хочется как можно дольше продлить этот миг отдохновения от всех волнений жизни.