Коллектив авторов Военная история - Гвардии «Катюша»

В 12 часов из Ленинской комнаты, в которой был установлен громкоговоритель, послышались позывные Москвы. По радио объявили, что сейчас с правительственным заявлением выступит Председатель Совета Народных Комиссаров В. М. Молотов. Послышался глуховатый голос: «…фашисты, верные своему принципу — начинать военные действия без объявления войны, в 4 часа утра 22 июня открыли огонь из многих тысяч орудий по советским пограничным заставам, узлам связи, районам расположения частей Красной Армии. …Тысячи фашистских бомбардировщиков вторглись в воздушное пространство СССР…»

Так началась для нас Великая Отечественная война советского народа с гитлеровским фашизмом.

На большой поляне в лагере состоялся митинг личного состава училища. С горячими, взволнованными речами выступили начальник училища полковник И. Ф. Санько (впоследствии Герой Советского Союза, генерал-полковник артиллерии), комиссар училища полковой комиссар Я. Д. Шубович, командиры и курсанты.

Наше 3-е Ленинградское артиллерийское училище было создано в 1938 году. Оно размещалось в огромном красивом здании на берегу Невы, у Финляндского вокзала. До революции здесь находилось Михайловское артиллерийское училище, а после — Артиллерийская академия (до переезда ее в Москву в 1938 году). Училище было большое, состояло из 6 дивизионов, готовило командный состав для корпусной и армейской артиллерии. На вооружении были 122-миллиметровые пушки, 152-миллиметровые пушки-гаубицы и 203-миллиметровые гаубицы. Программа училища, в отличие от всех других, вместо двухгодичного срока обучения рассчитывалась на три года. Наряду с общевоенными и специальными дисциплинами нам преподавали высшую математику, теоретическую механику, химию, физику и другие общеобразовательные предметы в объеме первых курсов высшей школы. Предполагалось, что успешно окончивших полный курс училища будут принимать сразу на 2-й курс Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского.

За несколько дней до начала войны в училище состоялся первый выпуск. Курсантов, перешедших на 2-й курс (в том числе и меня), выпустили из училища в последних числах июня. Командирское обмундирование нам выдали на зимних квартирах в Ленинграде. Несмотря на суровое военное время, проводы молодых командиров на фронт организовали весьма торжественно. Выпускников построили на плацу. С теплым напутствием обратились к нам командиры и преподаватели. Под звуки оркестра я и мой однокашник по училищу Александр Бороданков прошли в строю от набережной Невы по Литейному и Невскому проспектам до Московского вокзала. Быстро заполнены вагоны. Прощание, объятия родных, пожелания поскорее разбить и уничтожить гитлеровскую гадину и возвратиться домой с победой. Не знали мы тогда, что не скоро вернемся в Ленинград.

Многие выпускники 3-го Ленинградского артиллерийского училища направлялись под Москву, где в лагерях Московского училища им. Л. Б. Красина по решению Государственного Комитета Обороны начиналось формирование гвардейских минометных частей. Мы с Бороданковым и предполагать не могли, что едем на должности командиров взводов в первые подразделения полевой реактивной артиллерии, о существовании которой в то время никто из нас и не слышал.

Формирование проходило в необычных условиях: создавались расчеты, взводы, батареи, а материальной части… не было. Меня и Бороданкова определили в батарею к старшему лейтенанту И. С. Юфе, впоследствии командиру полка, полковнику, Герою Советского Союза. На должности командиров батарей назначались слушатели 1-го курса Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского, командирами дивизионов — а в конце июля и полков — становились преподаватели артиллерийских училищ. Младшие командиры призывались из запаса. Солдаты в основном были из Московской, Ивановской, Горьковской, Ярославской и Ленинградской областей.

Я, Бороданков, С. М. Нежинский — командир взвода управления в батарее у И. С. Юфы — были комсомольцами. Коммунисты и комсомольцы составляли ядро в каждой батарее.

Когда в части пришли первые пусковые установки, все удивились. Мы и раньше догадывались, что поступит какое-то новое оружие, но полагали, что оно будет артиллерийским, а получили автомобили с рельсами, похожие на понтоны. К этому никто из нас готов не был.

Предстояло осваивать совершенно незнакомое и принципиально новое оружие.

В лагере работала специальная комиссия Главного политического управления Красной Армии по отбору личного состава и комиссия ЦК ВКП(б). Хорошо помню до сих пор, как их представители внимательно беседовали с нами, нацеливали на предстоящие трудности в боевой обстановке, наставляли, как надлежит вести себя в бою, что делать с пусковыми установками и реактивными снарядами, если создастся прямая угроза захвата их врагом. Правда, тогда и в мыслях никто из нас не допускал, что это может случиться, но тем не менее на каждой боевой машине был установлен ящик с толовыми шашками для ее подрыва в случае необходимости.