Кирилл Черноризов - Великий еси Господи… Жизнь и проповедь святого Гавриила Ургебадзе, исповедника и юродивого

митр. Николай

У нас с отцом Гавриилом были очень простые, непосредственные, близкие отношения. Один раз сижу я у него в келье, он со мной разговаривает. И вот один мальчик прочел перед дверьми кельи Иисусову молитву в качестве разрешения войти. Я говорю отцу Гавриилу: «Давай я выйду, и он к тебе зайдет». А на самом деле я испугалась, что отец Гавриил начнет меня изобличать в грехах или смирять перед этим мальчиком. Например, он мог поставить на колени перед кем-то, и надо было так стоять, пока отец Гавриил не разрешит встать. Я подумала: «Дай-ка уйду, чтобы отец Гавриил этого не сделал». И вдруг он очень строго мне говорит: «Ах ты, гордая и испорченная, сядь там и сиди!» И я села, что мне было делать? На довольно долгое время этот мальчик зашел. И только когда я поняла, что́ я сделала неправильно, и смирилась, отец Гавриил меня отпустил.

мон. Евдокия

Перед монашеским постригом мы искали мне мантию, потому что уже было благословение на постриг. А тогда не было церковных лавок, где имелись бы в наличии мантии, клобуки и т. д., – это был дефицит. Отец Гавриил услышал о том, что у меня нет мантии, а у него их было две: старая, поношенная, которую он всегда носил, и новая, но он ее не носил. И вот эту новую мантию он вынес из своей кельи и подарил мне, этим самым как бы благословив меня.

митр. Серафим

Однажды мне было тяжело на душе, я поехал во Мцхете и пришел к отцу Гавриилу. Он говорил с кем-то, а я сел в углу, тихо себе так сидел, как вдруг в моей душе начало появляться какое-то необыкновенное огромное чувство покаяния. И как это часто бывает, когда мы чувствуем раскаяние в своих грехах, когда открывается душа, человек хочет начать оправдываться, или бес помогает, я уж не знаю, – и вот я начал вспоминать, что́ я сделал хорошего, чтобы как-то этим себя успокоить. Вспомнил, как я помог на улице незнакомому человеку, какими словами он потом меня хвалил. Я несколько раз повторил эти слова про себя, и вдруг отец Гавриил даже не лицо повернул ко мне, а только взгляд, посмотрел мне прямо в глаза и произнес: «Как ты вспоминаешь эти слова (он повторил слова, которые я вспоминал), когда у тебя ежедневно такие-то случаи бывают?» – и сказал, о каких случаях он мне говорит. И он все это так вставил в разговор со своим собеседником, что тот совершенно не понял, о чем идет речь. Мне стало не по себе, еще больше усилилось покаяние. Когда ты был рядом с отцом Гавриилом, чувство покаяния всегда овладевало душой – это бывало систематически, но иногда особенно сильно чувствовалось.

прот. Зураб Цховребадзе

Отец Гавриил не любил явные чудеса. Он говорил: «Чудо-то, что корова кушает зеленую траву а дает белое молоко». Все чудо. То, что солнце восходит, что мы дышим, существуем, – все это чудо Божье, от Него все это дано.

Отец Гавриил все знал про человека: и прошлое, и будущее, абсолютно все, людей видел как прозрачных. И он не говорил, что ты вот этого не делай, это делай. В его присутствии, во время общения с ним у тебя самого, появлялось желание освободиться от грехов. Однажды я сказал отцу Гавриилу, что курю, но хочу хотя бы во время Великого поста от этого воздержаться. «Как, ты дым выпускаешь изо рта?» – спросил он так удивленно, как будто не знал, что я курю. Говорю: «Да». – «Ты хочешь от этого избавиться?». – Я говорю: «Да». «Тогда иди к иконе Спасителя, вон там, сделай сорок земных поклонов, попроси прощения и потом старайся больше не курить». Я все это сделал и в течение года не мог даже находиться там, где курили где было хотя бы чуточку сигаретного дыма – тошнило. Но, как только этот год прошел, эффект пропал, и я остался опять сам с собой. Как я сейчас понимаю, тогда я должен был уже сам потрудиться, не все же подарками жить. И я снова стал курить. Об этом жалею вот уже лет двадцать, так как до сих пор курю. Тогда я не воспользовался подарком.

Звиад Ониани

Когда мы жили в монастыре Самтавро, очень мало спали – по четыре – пять часов. Мы хотели хорошенько выспаться, а отец Гавриил именно в это время начинал звонить в колокола: «Вы спите, а Грузия в крови лежит! Быстро давайте молиться!» – не давал нам покоя. И потом произошли трагические события в Тбилиси [15], затем абхазская война [16]. Из того, что он говорил людям, очень мало что, наверное, не сбылось. Мне предсказал, что я буду игуменьей Бодбийского монастыря [17].

Помню один случай. Я была на исповеди у своего духовника, и он что-то очень тяжелое от меня требовал в духовном смысле. Я очень боялась не оказать послушания, но, с другой стороны, меня это очень тяготило. И вот идем мы вместе с моим духовным отцом по лестнице, и вдруг выскакивает отец Гавриил: «Ты что делаешь? – прямо кричит на него, – ты не понимаешь, насколько это ей тяжело?!» А я отцу Гавриилу никогда ничего про мою ситуацию не рассказывала.